30 Тяжелых лет в россии — «экономика»
Подозрения в шпионской деятельности, коррупция, страх и судебные процессы. Немногие норвежские фирмы стали успешными в Российской Федерации за последние 30 лет, не обращая внимания на много миллионов национальной помощи.
Офицер ФСБ входит в совсем пустую помещение. В помещении для допросов имеется лишь стол и пара стульев.
На одной стенке — окно, в котором все отражается как в зеркале, через него ничего не видно. Вошедший ставит на стол чемоданчик и раскрывает его. «Именно поэтому, мы сможем взять все, что захотим», — говорит он, показывая флакончики и шприцы с малоизвестной жидкостью.
Существует ли в конечном итоге «сыворотка правды», задаёт вопросы норвежский предприниматель сам себя. Это личная, невыдуманная история Атле Берге (Atle Berge) о его встрече с Федслужбой безопасности России.
Норвежский шпионский бар в Советском Альянсе
NRK13.09.2016Привлекательна ли Российская Федерация для инвестиций?
Nasdaq.com05.05.2016Дело Hermitagе: Браудер против Путина
Atlantico10.07.2015
Тут жили богатые иностранцы и русский. Камеры наблюдения и сторож у входа смотрели за порядком, но в данный сутки они были совсем ненужны для Берге.
На пути к входу его остановили три крепких парня. Заговорил один из них, что был мельче ростом.
«Вы должны пройти с нами на допрос», — заявил он, не представившись.
Берге попытался возражать, но мужчины прочно схватили его и затолкали в тёмную «Волгу», которая направилась к центру города.
«Все как в шпионском фильме», — говорил Берге позднее.
Это было прелюдией к самому важному событию норвежско-русского сотрудничества за последние 15 лет. Допрос с угрозами, вопросы о бизнесменах и норвежских дипломатах и обвинения в шпионской деятельности в пользу норвежского страны.
В данный сутки не было никаких инъекций.
«Я заявил, что у меня заболевание, и что я могу погибнуть, если они сделают это, они попались на данный обман и убрали все снаряжение», — сообщил Берге.
Но кое-какие из угроз стали действительностью.
Два месяца назад Атле Берге был выслан из России, ему был запрещен въезд в страну в течение десяти лет, потому, что его обвиняли в шпионаже. Эта самая узнаваемая история в деловых связях норвежско-русского сотрудничества может остаться примером, которым возможно пугать и давать предупреждение вторых.
Это далеко не первый раз, в то время, когда норвежское предприятие натыкается на сопротивление в Российской Федерации. Много попыток закончились только маленьким числом успешных фирм, существующих по настоящее время.
«В Российской Федерации прекрасно известен феномен, в то время, когда пробуют захватить прекрасно трудящееся предприятие, не имея для этого никакой формальной обстоятельства. Это именуется рейдерством», — говорит Якуб Годзимирски (Jakub Godzirmirski), сотрудник Норвежского университета интернациональной политики (NUPI).
Исследователь говорит о так называемых рейдерских захватах и уверен в том, что компания Olen Betong имела возможность подвергнуться такому захвату.
От оружия власти до правового аппарата
Был теплый июльский сутки, и на скамье на муниципальный площади снаружи беззаботный мужчина говорил по-английски с двумя дамами. Атле Берге, уже перешагнувший шестидесятилетний предел, с увлечением молодого человека говорил о собственном предприятии.
У него была назначена встреча с начальником офиса из Мурманска, и он приложив все возможные усилия пробовал продолжать работу, не обращая внимания на отказ во въезде в Россию.
«Мы осуществили мероприятия, каковые с отечественной точки зрения были нужными в кратковременной возможности. Положение не такое, как бы нам хотелось, но дело идет.
Пока не появлялось никаких узких мест», — говорил Атле Берге.
Все время В первую очередь первых инвестиций он готовься к тому, что у него смогут забрать его предприятие. Исходя из этого Берге предпринял предупредительные меры.
В одном американском докладе за май этого года говорится о феномене захвата компаний:
«Противозаконные захваты компаний в Российской Федерации применяют слабости русских университетов, обширно распространенную коррупцию, закон, СМИ и правительство. Молчащие русские начальники соглашаются с тем, что у фирм отнимают собственность, до тех пор до тех пор пока это приносит им личную пользу.
Эта практика известна как рейдерство».
В первый раз это явление было увидено в начале девяностых, но в то время, в соответствии с докладу, оно имело другие формы. Тогда орудовали организованные преступные группировки, каковые силой оружия отбирали себе чужую собственность.
Либо просто-напросто убивали обладателей.
Прекрасно известны случаи, в то время, когда норвежские фирмы подвергались подобным нападением, например, компания по производству морепродуктов Gigante из Будё.
Она утратила большое количество миллионов в затяжном споре со собственными партнерами из России, в следствии Университет обеспечений экспортного кредита решил по большому счету прекратить деятельность во всей России. Но в то время, как о девяностых годах говорили как о времени бесправия с процветающей мафией, Свейн Рююд (Svein Ruud) в те годы продемонстрировал ответ таких неприятностей в северо-западной части России.
Трудясь директором Barents Company, занимавшуюся торговлей в этом регионе, он утверждал, что неприятности в громадной степени были созданы средствами массовой информации.
«Русский мафия существуют, вне всякого сомнения, и в Мурманске также. Но, однако, это не обязательно свидетельствует, что она есть проблемой для норвежских фирм», — говорит Свейн Рююд.
Компания Olen Betong отличается от многих вторых норвежских фирм в Российской Федерации тем, что у нее большие активы в этом государстве. Многие компании, трудящиеся в Российской Федерации, держат крупные активы и потоки денег за пределами страны, тогда как компания Olen Betong держит большая часть собственных активов в Российской Федерации.
Это завлекает к ней рейдеров, не смотря на то, что не все подвергаются таким нападениям.
Примеры запугивания остаются
Компания Henriksen Shipping с головным офисом в Киркенесе и подразделением офиса в Мурманске 20 лет трудится на русском рынке.
«Из этого мы руководим транспортировкой товаров в Россию и в Российской Федерации», — говорит Арве Хенриксен (Arve Henriksen), показывая NRK помещения компании.
Но компания есть редким примером норвежских фирм, много лет ведущих успешную деятельность в соседней стране на востоке.
«Мы нормально развивались ход за шагом последние 20 лет на базе взаимно принятой концепции, что обе стороны в однообразной степени необходимы друг другу, имея неспециализированные интересы», — говорит Арве Хенриксен.
Как и предприятия Киркенеса, компании Kimek и Barel держат маленькие активы в Российской Федерации, не смотря на то, что в их повседневной деятельности страна играется ключевую роль. Они занимаются соответственно механическим обслуживанием русского флота и производством электроники.
Фармацевтическая компания Nycomed, наоборот, есть примером компаний, каковые превосходно показали себя в Российской Федерации В течение всего, имея кроме этого активы в стране.
Компания перенесла часть собственного производства в Россию в середине восьмидесятых. Имеется не так много норвежских игроков, каковые смогут показать такие же результаты.
Telenor, действительно, трудился в Российской Федерации 17 лет и имел инвестиции в Вымпелкоме. У норвежской компании был солидный доход, но многие начальники компании должны были покинуть собственные посты, в то время, когда были раскрыты случаи коррупции в громадных масштабах, и в прошедшем сезоне все акции были реализованы.
Вторым случаем, что прекрасно не забывают многие, было дело концерна Bjorn с головным офисом в Тромсё, концерн постарался закрепиться в Архангельске, где была открыта фабрика по производству окон.
«Я пробую забыть все это, — радуется Терье Виик (Terje Wiik), что в собственные 70 лет так же, как и прежде командует производством компании. — На начальном этапе все было лишь хорошим. Но со временем, как и у большинства вторых, неспешно начали появляться неприятности».
Норвежский директор был непопулярен среди российских собственников СП «Росснор» и взял указание не возвращаться по окончании нахождения в Норвегии. Норвежские инвесторы не желали соглашаться с таким положением, и прошел последовательность судебных процессов — как в Москве, Петербурге, так и в Архангельске.
«Мы приобрели юридическую помощь, но реализации судебного решения не последовало. В итоге мы карты на стол», — сообщил Терье Виик.
Такое окончание дела было для него совсем неожиданным. Он до сих пор не имеет возможности сообщить, из-за чего все так случилось.
«Само собой разумеется, дело, возможно, в недочёте опыта, но собственную роль играется кроме этого национализм и политика. Все это весьма сложно, но вот компания Olen Betong была громадной, и у нее были большие договора.
Это не имеет возможности разъясняться лишь незнанием в этом деле», — говорит Виик.
Российская Федерация — это все равно, что вторая планета
В северо-западной части России практически не осталось ни одного норвежского предприятия, по окончании того как в 2014 году оттуда ушел Норвежский Банк. И это не обращая внимания на то, что норвежские власти за последние 30 лет истратили много миллионов, дабы норвежские компании смогли закрепиться на востоке.
«Возможно, объяснением есть тот несложный факт, что этим фирмам нечего было в том месте делать. Особенно в начале девяностых был предприятия, каковые не сумели добиться успеха в Норвегии и постарались поработать в том месте, и это было совсем неправильное отношение к бизнесу.
Заниматься бизнесом получается у некоторых, но не у всех», — говорит Бьёрн Селиус.
У него удачно идут дела в Мурманске. Норвежский Банк имеет доход от работы со своим русским банком, которым командует Селиус и что практически первенствовал банком, приобретённым чужестранцем, в этом случае норвежцем.
«Пологаю, что обстоятельством отечественной успешной работы было то, что мы четко осознавали, что находимся любой на собственной планете. Культурные различия весьма громадны, и с этим необходимо жить», — увидел Бьёрн Селиус.
С середины 2000-х и до 2014 года в норвежско-русском сотрудничестве господствовали весьма оптимистичные настроения. В 2010 году Норвегия подписала с Россией соглашение о разграничении Баренцева моря, а в 2011 году был введен пограничный режим для местных обитателей, упрощавший для них поездки через границу.
Именно во время для того чтобы оптимизма Норвежский Банк приобрел Мончебанк в Мурманске. Норвежские фирмы были в тот момент заинтересованы в обустройстве морского Штокмановского месторождения, которое должно было стать самым большим предприятием морской добыче газа.
Из обустройства ничего не вышло, и только пара крепких игроков остались тут по окончании того, как компании постарались сделать себя привлекательными для желающих принимать участие в обустройстве. Самым большим игроком была компания Olen Betong, и исходя из этого шпионское дело против Берге было решающим для предстоящего сотрудничества, как вычисляет Сельсиус.
«Это было известное дело. Исходя из этого бизнесмены и те политики, каковые направляются в Мурманск, сперва едут к Атле Берге.
Он знал, что возможно быть успешным», — говорит Сельсиус, что одновременно с этим чувствует некое беспокойство, по причине того, что негативные истории на долгое время остаются в памяти.
Он так же, как и прежде уверен в том, что имеется довольно широкие возможности, каковые еще не использованы норвежскими компаниями в Российской Федерации. Но тот, что в середине 2000-х был самым большим зарубежным инвестором в Российской Федерации, полностью не согласен с этим.
Подсказка: держитесь подальше от России
В 2005 году Билл Браудер (Bill Browder) испытал то же самое, что и Атле Берге. 2 июля этого года он был остановлен на границе, въезд в страну был ему запрещен.
Браудер есть директором и основателем компании Hermitage Capital Management, бывшей самой большой инвестиционной компанией России до того момента, пока он не получил отказ во въезде в страну.
«Нереально избежать коррумпированных представителей власти, в случае если твое предприятие удачно трудится в Российской Федерации, — говорит Браудер. — В то время, когда я приехал в страну с действующей мультивизой, меня задержали в аэропорту Шереметьево и выслали из страны через 15 часов».
Тогда как начальник Olen Betong Атле Берге сперва полностью не имел возможности осознать, из-за чего все это случилось, то Браудер сразу же взял объяснение: его посчитали угрозой безопасности России.
«Пологаю, что настоящей обстоятельством было то, что я задавал весьма неприятные вопросы о огромной коррупции в национальных компаниях типа Газпром», — говорит Браудер.
Нападения на компании в Российской Федерации так привычны, что, например, свободная русский газета «Ведомости» опубликовала «меню рейдерства» со перечнем цены:
·
заморозить собственность: 50 тысяч долларов.
·
начать расследование: 50 тысяч долларов.
·
обеспечить ответ суда: 300 тысяч долларов.
Атле Берге сохранял надежду, что он, благодаря собственному хорошему вкладу в Мурманскую область и со своей хорошей оценкой России как увлекательного рынка, должен быть защищен от аналогичных рисков.
«Наивно», — вычисляет Браудер.
«Я возможно и наивен, но мы сделали все так прекрасно, что я взял назад инвестированный капитал, — говорит Берге, прочитавший книгу Браудера „Моя война с Путиным“. — У него было значительно больше ресурсов, и он имел возможность сделать значительно больше, чем я. Но я дергал за различные струны, дабы постараться решить это. Я не могу сообщить ничего нехорошего о России, пока это дело не будет решено», — говорит Берге.
Билл Браудер стал богатым в Российской Федерации, но, однако, имеет лишь один совет инвесторам, каковые на данный момент присматриваются к Российской Федерации:
Ни за что не инвестируйте в Россию, в случае если желаете избежать катастрофических экономических утрат либо еще чего-нибудь похуже.
Билл Браудер
Норвежско-русский торговая палата и Русский торгово-промышленная палата не согласны с Браудером. Они видят довольно широкие возможности для инвесторов, владеющих ресурсами и терпением.
«Мурманская область открыта для норвежских инвесторов и ожидает их. Мы разглядываем дело Olen Betong как единственный пример, что не должен оказать влияние на норвежско-российские и интернациональные отношения.
В случае если речь заходит о недоразумении, то мы сохраняем надежду, что оно не так долго осталось ждать разрешится», — говорит глава Русском торгово-промышленной палаты Анатолий Глушков.
Много пробовали собственные силы на протяжении гласности
Норвежско-российское деловое сотрудничество проходило волнообразно со времен установления торговых связей между Северной северо западом и-Норвегией России, кроме этого известных как поморская торговля. Она началась в восемнадцатом веке и длилось до революции 1917 года.
Затем была полная остановка до восьмидесятых годов.
Коре Рамберг (Kaare Ramberg) был среди пионеров, каковые в то время желали попытать счастья в Российской Федерации. Великая держава волновалась гласность и перестройку, была громадная открытость и проводились экономические реформы.
«1988 год был временем гласности, мы были маленькой группой, отправившейся в том направлении из Сёр-Варангера. В том месте было приблизительно 100–150 фирм.
Тогда в том месте возможно было чаще встретить соседа, чем русских», — говорит Рамберг.
В девяностые годы Рамберг принимал участие в создании Поморской пекарни в Никеле и Мурманске, которую политики еще долго приводили как пример для подражания.
Однако, как и другое в норвежско-русском сотрудничестве, обстановка была не простой. Российская Федерация, по словам многих, с кем NRK имел беседы, есть непредсказуемой, и в том месте на протяжении этого первого этапа становления бизнеса было большое количество новых правил, каковые стали причиной закрытию многих новых фирм.
«Правила были поменяны. Показалось сертификации и требование маркировки, и тогда в начале девяностых мы заметили, что начались утраты.
Но тут это не затронуло никого из соседей», — говорит Рамберг.
Для Рамберга и Поморской Пекарни норвежская аренда помещений закончилась с падением рубля во второй половине 90-ых годов двадцатого века. Им было нужно столкнуться с массой бюрократической волокиты и ожиданием нового старта, но госкомпания «Сива» отказалась тогда снизить арендную плату за помещения и остановила дело.
Сива занимается созданием условий для нового бизнеса и в тот раз не захотела произвести трансформации в соответствии с условиями, в которых пребывало предприятие.
«Активы на семь миллионов крон были реализованы одному россиянину за пара сотен тысяч. Скоро для него создали условия лучше, чем для нас, и он продолжил дело, — говорит Рамберг, для которого это стало последним инвестированием в эту страну, и сейчас он кроме того и не думает вкладывать в том направлении собственные деньги. — Это громадный политический риск, и я совсем не планирую рисковать».
Норвегия выходит из игры
Многие предприниматели уверены в том, что норвежские власти в далеком прошлом уже сигнализируют бизнесу, дабы он держался подальше от России. Организация Innovasjon Norge (IN) внесла предложение ликвидировать фонды, которыми она руководит, и каковые были созданы для инвестиций в страну.
Всего с момента создания этих фондов было инвестировано в форме фактически капитала, кредитов и ассигнований приблизительно 100 миллионов крон.
Аналитическое бюро Menon Business Economics произвело оценку фондов и пришло к выводу, что они не экономичны. На этом основании IN советовало береговой администрации и Министерству рыболовства ликвидировать их.
«Не считая вывода, сделанного в оценке, предложение IN обосновывается кроме этого и тем, что интересы бизнеса скромны, и было тяжело отыскать соответственные и хорошие инвестиционные проекты», — пишет старший советник Бернт Эллингсен в послании к NRK.
В случае если министерство последует совету, то фонд, намерено созданный для северо-запада России, будет ликвидирован на двадцатом году собственного существования.
Исходя из этого, начальник Мортен Брюгорд (Morten Brugard) показывает, что упор был сделан на ликвидацию, по причине того, что таковой бизнес возможно особенно тяжёлым для норвежских компаний:
«Российская Федерация всегда была и остается тяжёлым рынком. Исходя из этого мы применяли ресурсы на консультации для норвежских компаний, которые связаны с ним», — говорит Брюгорд.
Бьёрн Селиус согласен с ним. У него самого ни при каких обстоятельствах не было неприятностей с криминалом, но он уверен в том, что культурное согласие есть ключом к успешной работе в Российской Федерации, как, но, и в других государствах.
«Возможно мне везло, но у меня нет негативных эмоций. Принципиально важно верно установить контакт.
Не обязательно забирать лыжи, если ты отправляешься в Сахару. Не всегда норвежское походное снаряжение подходит для тех либо иных условий», — говорит Селиус.
Атле Берге отправил три письма президенту Путину и взял два ответа от администрации о том, что дело рассматривается. Он со своей стороны решил проявлять осмотрительный оптимизм, не смотря на то, что известно мало случаев, в то время, когда ранее отменялся запрет на въезд в Россию.
«Бессмысленно выкидывать все, что мы создали, либо отдавать это вторым. Но мы не желаем нести убытки, в случае если случится нехорошее», — говорит Берге.
КИТАЙ vs Российская Федерация: победа всухую. Наглядная экономика
