600 Выстрелов в минуту: нелёгкий путь пулемёта к признанию
«Как я схватился за собственную работу! Безумный эйфория разрушения наполняет меня дикой экзальтацией.
Я изрыгаю пули совершенным ураганом», — так сказал Пулемёт собственному другу, Винтовке Маузер, в одном американском антимилитаристском памфлете, написанном в 1902 году [1]. Но перед тем как пулемёт начал «изрыгать пули» вправду «совершенным ураганом», ему предстояло пройти продолжительный и сложный путь к признанию.
В первой половине 90-ых годов XIX века русский армейский теоретик генерал Михаил Драгомиров писал, что вычисляет пулемёты «нелепостью в полевой армии обычного состава» [2]. Скепсис относительно пулемётов был характерен для многих тогдашних военных авторитетов, как отечественных, так и зарубежных.
Напрашивается вопрос: неужто армейские мыслители того времени были так слепы, что не смогли рассмотреть очевидный потенциал нового оружия? Либо, всё-таки, дело было не таким ясным?
На эти вопросы мы и постараемся ответить.
Появление пулемётов
«Дедушкой» современного пулемёта был Гатлинг, а «бабушкой» — митральеза. Пулемёты Гатлинга использовались ещё в Гражданскую войну в Соединенных Штатах 1861–1865 годов.
Французы держали в секрете собственные митральезы до 1870 года, в то время, когда началась Франко-прусская война. В Российской Федерации это новое оружие назвали «картечницами».
Одно это наименование показывает на то, что тогдашние предки пулемётов понимались как артиллерийские орудия. Таковыми они являлись и по своим габаритам, и по весу, и по методу применения.
Стволы крепились на массивные лафеты, сводились в батареи, устанавливались на некоем расстоянии от передовой линии и перемещались посредством лошадей. Громоздкие батареи митральез, расположенные за поясницами пехоты, принесли мало пользы во Франко-прусской войне 1870–1871 годов.
Данный неудачный дебют «изрыгателей пуль» на долгое время подорвал веру в них военных.
Митральеза
Необходимо упомянуть о ещё одной проблеме. Ближайшие предки пулемётов не умели рассеивать пламя по фронту. Несложнее говоря, не было возможности водить стволом вправо и влево и поливать неприятеля волнами свинца.
Вследствие этого в первых жертвах митральез обнаружили до 20 пуль, в то время как их товарищи оставались невредимы. Это приводило к самым язвительным откликам на новое оружие. Тот же Драгомиров писал:
Ну а как же картечницы? Если бы одного и того же человека необходимо было убивать по нескольку раз, то это было бы прекрасное оружие, поскольку при 600 выстрелах в 60 секунд их приходится по 10 на одну секунду.
На беду для поклонников столь стремительного выпускания пуль, человека достаточно подстрелить один раз, и расстреливать его после этого, вдогонку, пока он будет падать, необходимости, сколько мне известно, нет. На беду, ещё не пребывало таких музыкантов, каковые были бы в состоянии переменять направление ствола десять раз в секунду. [3]
Патент на пулемёт Гатлинга 1865 года
Но энтузиасты работали над усовершенствованием конструкции, и в первой половине 80-ых годов XIX века американец Хайрам Максим создал первый пулемёт в современном смысле этого слова. Механизм трудился на энергии отдачи, и через единственный ствол возможно было непрерывно отправлять пули во неприятеля до тех пор пока ваш палец давит на курок.
Претерпев множество модификаций, это оружие неспешно приняло собственную каноническую форму, привычную каждому обитателю нашей страны по фильмам о Гражданской войне. Так появился легендарный «Максим».
Хайрам Максим демонстрирует собственный пулемёт
В 1880-е годы у Максима был важный соперник — 10-ствольный пулемёт Норденфельдта. Норденфельдт очень сильно проигрывал новому пулемёту, но обладатель компании имел в кармане ответственный козырь — ловкого и умелого агента Бэзила Захароффа.
Путём интриг, саботажа, подкупов и того, что мы бы на данный момент назвали «тёмным пиаром», Захарофф не давал Максиму завоевать собственную долю рынка оружий. Лишь во второй половине 80-ых годов девятнадцатого века компании Максим и Норденфельдт объединились, и Захарофф начал продвигать пулемёт, что он так старательно порочил прежде [4].
Пулемёт Норденфельдта
Пулемёты против специалистов
Казалось бы, путь расчищен: открыт метод применения энергии отдачи а также коммерческие преграды устранены. Но до признания было ещё на большом растоянии, и дело было не в чьей-то твердолобости.
Пулемёт так же, как и прежде ставили на лафет либо треногу, он было мало мобилен и имел большой профиль, соответственно, был лёгкой целью для артиллерии. Механизм так же, как и прежде был через чур сложным и довольно часто заедал.
Никуда не делись неприятности рассеивания огня. В 1900 году европейские державы предприняли экспедицию в Китай для подавления Боксёрского восстания.
Один из русских участников похода восторженно обрисовывал собственного брата по оружию: «Начальник пулемётной роты, капитан Муравский, человек превосходно хладнокровный и храбрый, сумел в первом же деле продемонстрировать, какую силу взяли мы в новом оружии. Хладнокровно, заломив шапку на затылок, с папироской в зубах, садился лихой начальник на лафет собственного детища и начинал выбивать убедительную методическую дробь пулемёта».
Но не всё было так легко. Сперва нужно было отрегулировать угол возвышения: «Постоянный ливень пулемётных пуль лился в одном направлении при неспешно возрастающий дистанции, и доходил наконец до того места, где засел неприятель».
Затем начиналось горизонтальное рассеивание пуль, и у соперника сдавали нервы: «Моральное воздействие было таково, что редко китайцы выносили, и начинали обыкновенно очищать занятое место, неся уже тяжелые потери» [5].
Показались и новые возражения. Темп стрельбы 600 выстрелов в 60 секунд казался угрожающе высоким.
Как снабжать патронами оружие, которое «изрыгает пули совершенным ураганом»? трудности снабжения и Малая мобильность приковывали пулемёт к позиции и делали его фактически негодным для наступления. А все великие державы подготовились в гипотетической европейской войне как раз наступать.
Исходя из этого пулемёт не годился ещё и по стратегическим соображениям.
Первая версия пулемёта Максима. На фрагменте прекрасно видны приспособления для наводки
Мотив накопления патронов стал чуть ли не главным доводом соперников пулемётов. Примечательно, что историк Тим Траверс подмечал у английских военных кроме рациональных расчётов, что-то наподобие «подсознательного отторжения оружия, которое применяет «недисциплинированный» пламя, соответственно думается «вне контроля»» [6].
Армия предпочитала высоко дисциплинированный пламя из ружей, а дисциплина в армии — в первую очередь.
В конце XIX века казалось, что значительно удачнее иметь 60 стрелков, каковые без напряжения смогут обеспечить ту же огневую мощь, что и пулемёт, но наряду с этим смогут расходовать патроны экономнее, при необходимости копать, класть рельсы, перемещаться сами и переносить орудия, брать штурмом упрочнения и т. п. Иными словами, не было смысла экономить посредством пулемётов на стрелках. Суть оказался лишь в двух случаях. На них и показывает Драгомиров:
Мотивы, по которым я считаю пулемёты нелепостью в полевой армии обычного состава, прямо показывают на те случаи, где они не только нужны, но и, пожалуй, кроме того нужны в том месте где вы стеснены местом либо не сильный личным составом, картечницы совсем у места, т. е. в следующих случаях: 1) на флангах в крепостях, 2) в степных экспедициях, где небольшой отряд может иметь дело с большой, но не хорошо вооружённой толпой, которая может задавить числом. Но в полевой европейской войне ни в месте, ни в людях недочёта, думается, нечего опасаться [7].
Пулемёты против туземцев
Итак, людей приходилось экономить в условиях колониальных либо степных экспедиций, на каковые был так богат финиш XIX века, и как раз в колониях пулемёт в первый раз завоевал себе право на судьбу. В условиях среднеазиатской степи, тропических джунглей и африканских пустынь, где всё пропитание приходилось возить с собой в обозе, лучше было забрать один пулемёт, чем 60 дополнительных ртов.
Гатлинг и «Гатлинг»
Гатлинги в первый раз принимали участие в колониальной экспедиции в первой половине 70-ых годов девятнадцатого века, в то время, когда англичане вторглись на территорию Ашанти, африканского страны на территории Ганы. Генерал Гарнет Уолсли забрал их скорее для устрашения, но гатлинги заклинило, и они не принесли пользы.
В будущем такая обстановка повторялась много раз в самые неожиданные и неподходящие моменты. Это давало соперникам пулемётов дополнительные доводы, но участники колониальных фирм настойчиво брали их с собой.
В то время, когда к концу XIX века пулемёты стали более надёжными, они стали всё бросче заявлять о себе.
Битва при Омдурмане 2 сентября 1898 года. Фрамент
Звездный час пулемёта настал во второй половине 90-ых годов XIX века в сражении при Омдурмане, где британцы сошлись с суданцами. Утраты убитыми говорят сами за себя: у британцев — 48 человек, у суданцев — 11 000. Поле боя, в то время, когда всё кончилось, воображало ужасное зрелище.
Всё было усеяно телами суданцев. Один из участников битвы вспоминал:
Они не могли подойти близко, но они отказывались отступать — Это была не битва, а расстрел. Тела были не в кучах — это по большому счету тяжело было назвать телами.
Они равномерно лежали на акры и акры [вокруг]. Кое-какие лежали весьма бережно, со собственными тапочками под головами в качестве последней подушки, кое-какие были на коленях, скошенные [огнём] среди последней молитвы.
Другие были порваны в клочья… [8].
Битва при Омдурмане 2 сентября 1898 года. Фрамент
Омдурманская экзекуция, само собой разумеется, добавила «вистов» пулемётам, но поднимался вопрос, будет ли пулемёт так же действен против не столь впечатлительного и лучше организованного соперника. Уже Англо-бурская война 1899–1902 годов вынудила в этом сомневаться.
Незамаскированные британские батареи пулемётов обнаруживались бурами и уничтожались посредством артиллерии. То, что превосходно трудилось против туземцев, нападавших громадными, слабо вооружёнными и мало организованными толпами (совершенная цель для автоматического оружия!), смотрелось не так убедительно против буров.
Стоило ли ожидать многого от пулемётов при столкновении с регулярной европейской армией? Как обезопасить пулемётные батареи от огня артиллерии?
Что сможет сделать пулемёт в ситуации, в то время, когда оба соперника будут вооружены пулемётами? Все эти вопросы до тех пор пока оставались без ответа.
Английские воины с пулемётом Кольта на протяжении Англо-бурской войны
Пулемёты побеждают
Сейчас XIX века главные европейские армии создают у себя маленькие пулемётные подразделения, и перед ними поднимается новая неприятность: от пулемёта уже не было возможности отмахиваться, но было неясно, какому роду армий его придать. Соперничающие между собой рода армий или отпирались от придачи им пулемётов, или старались заполучить их себе — в зависимости от своих сиюминутных ведомственных польз.
Хайрам Максим старается убедить, что пулемёт стал легче
Традиция приписывать пулемёты к артиллерии была ещё жива, но не нравилась самим артиллеристам. Их злили через чур ретивые энтузиасты, каковые говорили, что пулемёт заменит классическую артиллерию.
Кайзер Германии Вильгельм II, склонный копировать британцев, увидел, что в Англо-бурской войне пулемёты довольно часто применяла английская кавалерия. С 1900 года германская кавалерия также взяла пулемёты, но была не счастлива такому подарку, принимая их как балласт.
Пехотинцы, артиллеристы и кавалеристы тяготились новым оружием, и лишь Русско-японская война 1904–1905 годов совсем утвердила необходимость пулемётов. «…Его ровный, спокойный (выделено в оригинале — С. Ю.) треск среди нервного шума боя создаёт весьма яркое впечатление», — сказал о пулемёте один из участников боевых действий в Маньчжурии [9].
Первая мировая закрепила эту репутацию. Пулемёт «схватился за собственную работу», «безумный эйфория разрушения» наполнила его «дикой экзальтацией», и он принялся «изрыгать пули совершенным ураганом», как и говорил собственному товарищу, Винтовке Маузер, в американском антивоенном памфлете 1902 года.
* * *
Пулемёт прошёл продолжительный и непростой путь от задумки до признания. Но отыщем в памяти все те препятствия, каковые он встретил на этом пути.
Его вес и габариты приковывали к позиции и делали хорошей целью для артиллерии, его сложный механизм приводил к нередким заклиниваниям, его «недисциплинированный» пламя пугал перерасходом патронов. Пулемёт вправду был «нелепостью в полевой армии обычного состава», другими словами в многочисленной европейской армии, маневрирующей в поле, а не сидящей в окопах.
Лишь позиционный темперамент будущих сражений ХХ века вынудил пересмотреть эту оценку. Новое оружие далеко не всегда встречает сопротивление со стороны одних косных ретроградов. Время от времени холодный рассудок видит, что тут и по сей день оно не может принести пользу.
История пулемётов идеально иллюстрирует данный отечественный основной тезис.
Перечень использованных материалов:
1. Stuhlman F. Dialogue Between the Machine Gun ant the Mauser // The Advocate of Peace (1894–1920), Vol. 64, No. 9 (Sept. 1902). p.176.
2. Драгомиров М. И. Избранные труды. М., 1956. С. 374.
3. Драгомиров М. И. Избранные труды. М., 1956. С. 373.
4. Ellis, John. The Social History of the Machine Gun. (Croom Helm, London, 1975). p.34–37.
5. Санников Н. Печилийский отряд и сводная саперная рота этого отряда // Инженерный издание. 1903. №6–7.
С.873–874.
6. Travers, T.H.E. The Offensive and the Problem of Innovation in British Military Thought, 1870–1915 // Journal of Contemporary History, Vol. 13, No.
3 (Jul., 1978), p. 536.
7. Драгомиров М. И. Избранные труды. М., 1956. С. 374.
8. Ellis, John. The Social History of the Machine Gun. (Croom Helm, London, 1975). p.86.
9. Незнамов А. Из опыта Русско-японской войны. СПб. 1906. С.53.
MG 42 — германский единый пулемёт времён Второй мировой
