Блуда от иванова
В русской литературе неизменно имеется автор по фамилии Иванов – и это неизменно крепкий, успешный автор. Отечественный сегодняшний Иванов, Алексей – узнаваемый прозаик из Перми.
Увесистый том с надписью «Блуда и МУДО», седьмой роман писателя, вот уже пара месяцев стоит в книжных магазинах на полке бестселлеров. Что же это за «Блуда» такая?
АЛЕКСЕЙ Иванов, верно организованный издательский проект, на сегодня – практически что классик. Вся спинка суперобложки книги (тираж – 28 тыс. экземпляров) и ее задний клапан усеяны похвалами.
Плюс наименование: «блуда» к тому же некое «мудо» – завлекательно. Плюс совет не просматривать данный роман лицам, не достигшим 18 лет, ввиду обилия брани – светло, все должны как раз исходя из этого и ринуться роман безотлагательно просматривать…
Но, нужно дать должное Алексею Иванову – он может писать так, что просматривать весьма интересно. Сюжет имеется, придуман интересный главный герой, Борис Моржов, и роман оказался нескучный, что есть его очевидным и несомненным преимуществом.
Иванов может придумывать изобретательные сравнения. К примеру: «Водка злобно шлепнулась на дно желудка жгучей медузой и больше не шевелилась, сидела негромко и обреченно, таяла».
Либо: «В прихожей к Моржову бросился косматый белый кот, напоминающий нечистую хризантему». Разработка изготовления таких сравнений в далеком прошлом проверена, но пользуется ей Иванов хорошо.
Воздействие происходит в глухой провинции – городе Ковязине. Описание этого города – самое увлекательное и нетривиальное в романе.
Это историко-поэтическое краеведение, обнаруживающее умение видеть и просматривать время в пространстве.
По гамбургскому счету, на этом все преимущества романа и заканчиваются. То, что просматривать весьма интересно и написан образ города, еще не свидетельствует, что книга в целом владеет сокровищем художественного произведения.
Кроме образа города Ковязина у книги имеется еще две составные части: «производственная» и сексуальная, любая со своей интригой. Все три составляющие связаны через храбреца – Бориса Моржова.
Сексуальная составляющая романа несложна по плану и естественна по выполнению: Моржов желает покорить всех дам, видящихся ему на жизненном пути. Сексуальные сцены написаны время от времени с пафосом, время от времени не без юмора: «Анна закинула руки за голову и держалась за прутья кровати, дабы не тюкаться в них макушкой.
Моржов трудился мерно и мощно, как культиватор. Анна дышала глубоко и очень сильно.
Возможно, все это было похожим работу двуручной пилой. «Погоди, – наконец сообщила Анна. – Я перевернусь, поясница затекла». Кстати, коль не так долго осталось ждать Иванов так обожает сравнения, не могу не подметить, что культиватор (машина для обработки земли) не совершает в отличие от пилы возвратно-поступательных перемещений, тут создатель совершил ошибку, и ему возможно только порекомендовать соответствующую статью в 13-м томе Громадной советской энциклопедии.
В целом же образ Моржова выращен до размеров фольклорного храбреца. Вообще-то он живописец, причем весьма удачливый.
Продажа его «пластин» (как он именует собственные картины, «декор для стиля хай-тэк») за рубежом, в какие-то весьма респектабельные галереи, принесла ему большое количество денег. Моржов беспрерывно выпивает, не снижая наряду с этим сексуальной активности.
Но так как храбрец фольклора и не обязан быть правдоподобным, его дело – подвиги, не правда ли?
«Производственная» же составляющая романа в полной мере настояща – речь заходит о МУДО, которое по принципу одураченного ожидания расшифровывается как «муниципальное учреждение дополнительного образования», бывший Дом пионеров. Моржов и остальные храбрецы трудятся в этом МУДО, а Манжетов, педагогический глава, задумывает всех слить, а это МУДО закрыть, перевоплотив его в Стабилизиционый центр для школьников.
Закрыв МУДО, Манжетов сможет выгодно реализовать железной дороге бывший пионерский лагерь. Но на пути коварных планов государственного служащего Манжетова нежданно поднимается Моржов, что в действительности богат, а в МУДО зачем-то пребывает на малом должности методиста выставочного зала, приобретая гроши.
Не смотря на то, что вообще-то ясно, из-за чего Моржов сидит в этом МУДО – дабы состоялась его битва с Манжетовым и победа над ним. Храбрец обязан побеждать!
Раздельно направляться сообщить еще об одной особенности романа Иванова – его глубокой и последовательной антинародности. Позволить себе такое имел возможность лишь человек с фамилией Иванов. «Народом» в русской культуре с XIX в. принято именовать социальные низы, добывающие себе пропитание воровством либо неквалифицированным трудом.
Образцы быдла представлены и в романе «Блуда и МУДО», создатель намеренно обрисовал их самым неприглядным образом, продемонстрировав совсем спившимися. Любопытно, но, что непрерывно выпивают и хорошие герои романа.
Но это для автора уже не символ разоблачения, а символ жизненной правды, как и матерная брань, которая намерено рекламируется на обложке, дабы привлечь клиентов (как словно бы в реальности потенциальный клиент испытывает острый недостаток данной лексики!).
Все эти составляющие романа, сами по себе не лишенные интереса, не хорошо сочетаются между собой. Вдобавок храбрец то и дело философствует, достаточно тривиально. «По-настоящему полезно лишь то, что выше утилитарного, что выше себестоимости.
Мы имеется не то, что мы едим, в противном случае, чего мы не сможем сожрать».
Автор составил текст из разнородных сюжетных компонентов, постаравшись связать их фольклорным храбрецом. Оказалось, но, искусственно, натужно, в особенности в то время, когда храбрец принимается рассуждать обо всем на свете.
Тогда он или шпарит тривиальными формулами, или специально запутывает все, а также метафорами и аббревиатурами, дабы скрыть отсутствие смысла. В этот самый момент седьмой роман Иванова обнаруживает собственную подлинную природу – мыльного пузыря: переливается всеми цветами, а в пусто.
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
[кратенько] Блуда и МУДО
