Быть невежей непрестижно
С 3 по 12 июня в Москве в Колонном зале Дома cоюзов пройдет Шестой фестиваль оркестров мира. Это событие приводит к огромному интересу не только у несложных любителей музыки, но, очевидно, и у известных специалистов, среди которых выдающийся композитор Алексей РЫБНИКОВ.
Широкое признание ему принесли известные рок-оперы «Юнона и Может быть» и «смерть и Звезда Хоакина Мурьеты». Но на данный момент Алексей Львович, ученик великого композитора Арама Хачатуряна, практически все собственный время уделяет написанию симфонической и камерной музыки.
С этого мы и начали отечественный разговор.
— Алексей Львович, вы сравнительно не так давно закончили новую оперу «1812» по роману Льва Толстого «Война и мир». какое количество времени вы ее писали, герои и какие главные линии забраны из многопланового романа и великого?
– Материал планировал много лет. У меня были заготовки, эскизы, но фактически работа, финальный ее этап случился весьма скоро – в прошедшем сезоне, в осеннюю пору, у меня практически за 20 дней все сложилось в единое произведение.
Само собой разумеется, в опере по большей части тексты из романа Льва Толстого, но имеется и кое-какие исторические документы. К примеру, Манифесты Александра, отрывки из дневников и писем Наполеона.
Очевидно, наполеоновские тексты будут исполняться на языке оригинала, и не только наполеоновские – многие храбрецы Толстого, как вы не забывайте, говорили по-французски. Главные линии – в первую очередь противостояние Александра и Наполеона и духовная эволюция Болконского.
Желаю заявить, что для меня крайне важно вернуть настоящий возраст храбрецов. Так как многие события у Толстого происходят с двадцатилетними людьми, самому старшему, Андрею Болконскому, было всего 27.
В то время, когда актеры реально молоды, а не старше вдвое, как это в большинстве случаев не редкость в постановках хороших произведений, все происходящее на сцене, поступки храбрецов воспринимаются совсем по-второму. Исходя из этого играться в моей опере будут юные люди. на данный момент у нас проходит кастинг, на что приезжают исполнители из различных уголков России.
– Вы планируете поставить «1812» к 200-летию Отечественной войны, юбилей которой будет отмечаться в следующем году. На знаковую постановку, возможно, выделит деньги государство?
– Не знаю, пока у нас нет нужного финансирования, исходя из этого тяжело сказать о сроках. Но мы ищем различные источники.
От успеха этих поисков зависит, кстати, и формат постановки. Либо будет шикарный, дорогой спектакль, где покажутся и Аустерлиц, и Бородино, и миллион человек на сцене, спецэффекты и шикарные костюмы, и все это – на сцене, к примеру, Кремлевского дворца.
Либо второй вариант, где возможно обойтись по большому счету без костюмов и декораций, лишь психотерапевтический, как будто бы под микроскопом, срез душевных перемещений храбрецов. Я, в случае если честно, мало побаиваюсь громадных помпезных постановок, по причине того, что за спецэффектами и роскошью может скрыться психологизм, что для публики самый ответствен.
– Алексей Львович, вы написали музыку более чем к 150 фильмам в различных жанрах – от легких комедий до философских притч типа захаровской картины «Тот самый Мюнхгаузен». на данный момент для кино пишете весьма редко. С чем это связано?
С дефицитом времени либо нет хороших вашего уровня картин?
– Вправду, в кино мне на данный момент не весьма интересно. Да и времени нет, дай всевышний, дабы его хватило на собственные проекты.
На «Рождественском фестивале», что будет проходить в Доме музыки, должны выполнить мое новое произведение для четырех хоров. По договоренности с Денисом Мацуевым для его фестиваля «Крещендо» я пишу новое симфоническое произведение.
Снова же постановка «1812». Надеюсь, сил хватит на все, что задумал! на данный момент и речи быть не имеет возможности трудиться, как раньше, в качестве кинокомпозитора.
Кино – это неизменно участие в чужих проектах. Не смотря на то, что с некоторыми режиссерами я все же сотрудничаю. К примеру, с наслаждением поработал с Владимиром Хотиненко. И в его картине «1612», и в недавней работе «Священик».
По причине того, что в том месте раскрывается духовная русская тематика, что меня на данный момент весьма интересует. В случае если б была вторая тема, я, вероятнее, не стал бы писать музыку.
– Фильмы Хотиненко привели к неоднозначной реакции публики и критики, было большое количество споров по поводу трактовок данных исторических событий, персонажей.
А у вас были какие-нибудь «музыкальные» споры с режиссером?
– Понимаете, какие конкретно на данный момент бывают споры между режиссёром и композитором? В то время, когда музыка через чур независима и через чур отвлекает на себя внимание.
Люди слушают музыку и уже не весьма наблюдают, что в том месте происходит на экране.
– Другими словами режиссеры просят музыку «усреднить»?
– Да, дабы не отвлекать внимание зрителя. Музыка обязана где-то спрятаться И с Хотиненко у нас так было на «Попе». К примеру, в фильме имеется сцена в концлагере.
Сначала я в этом ужасном эпизоде дал такие эмоции, что легко холод пробегал по коже. В музыкальном замысле это была чуть ли не кульминация всей картины.
А по логике режиссера, в момент кульминации этого не должно было быть. Все выяснилось, конечно, на монтаже, и в сцене концлагеря мне было нужно делать такую фоновую музыку. А та самая кульминация осталась для финала. И Хотиненко в итоге был прав.
Но это совсем новая для меня специфика работы в кино – «сделать потише». Исходя из этого, повторяю, мне на данный момент в кино не весьма интересно.
– Каково ваше участие в Шестом фестивале оркестров?
– В Шестом я – так сообщить, сочувствующий, поклонник и активный сторонник. Фестиваль делают мои приятели, и мне крайне важно их поддержать.
В прошлых фестивалях я был и участником, моя музыка исполнялась – в прошедшем сезоне Пятая симфония, к примеру, на Третьем фестивале была премьера моей Шестой симфонии. А вот для следующего, Седьмого, я желаю что-то написать намерено.
На мой взор, задача фестиваля – поднять неспециализированный уровень культуры в Российской Федерации. По причине того, что те удары, которым подверглась наша страна в 90-е годы и по большому счету по окончании провала СССР, для культуры были особенно болезненны и тяжелы.
И, чтобы вернуть чувство великой музыкальной державы, нам необходимо прилагать много упрочнений. Фестиваль оркестров мира, на мой взор, вправду оказывает помощь решить задачу.
Это беспрецедентный в мировом масштабе фестиваль с сотнями красивых музыкантов, поскольку в каждом оркестре приблизительно по сто человек, а самих оркестров, к примеру, в текущем году приезжает целых четыре. Подобное событие возвращает отечественной стране, в случае если так возможно выразиться, культурную музыкальную столичность.
Нам прочили, что мы будем задворками Европы, и во многих областях такое происходит, но вот в области симфонической музыки все делается совсем на другой уровень.
– Другими словами вы желаете заявить, что вас в полной мере устраивает, как на данный момент начинается симфоническая музыка у нас?
– Непременно, нет. К примеру, мне постоянно казалось, что образование, культура прививаются с детства.
Я вообще-то не обожаю подписывать всякие коллективные письма, но сравнительно не так давно подписал письмо, где люди мастерства высказывали собственный беспокойство по поводу развернувшейся в обществе дискуссии – необходимо ли нам особое образование для одаренных детей в раннем возрасте (открытое письмо в защиту творческого образования инициировали «Доводы неделi». – Прим. ред.). Обращение шла о том, необходимы ли нам хореографические училища, музыкальные школы Я кроме того сперва не поверил, что кому-то имела возможность прийти в голову мысль устранить отечественное будущее!
Но оказалось, что вправду такая мысль появилась – все и везде прикрыть. И само собой разумеется, я подписал протестное письмо.
Общая музыкальность, скажем, Германии, Франции и особенно США – большая. Дети приобщаются к музыке с самого раннего возраста, играются в простых образовательных школах в каких-то струнных квартетах, духовых квинтетах и без того потом.
Возможно ли представить подобную обстановку в русских школах? В развитых государствах уверены в том, что крайне важно знать хорошую музыку, мочь играть на различных инструментах.
Дабы себя культурным человеком, поскольку непрестижно быть невежей!
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
Лунтик и его приятели — 42 серия. Невежи
