Дело всей жизни
заслуженый артист России, худрук «Геликон-оперы» Дмитрий БЕРТМАН создал собственный музыкальный театр 20 лет назад. За это время было выпущено около 90 пьес, труппа побывала с гастролями во многих уголках земного шара – от Франции до Китая, от Ливана до Испании.
Дмитрий Бертман – трижды лауреат Национальной премии «Золотая маска». Но на данный момент именитый режиссер должен заниматься не характерным ему делом: отстаивать проект нового театра на Громадной Никитской.
— Дмитрий Александрович, в то время, когда и по чьему распоряжению была остановлена реконструкция театра?
– Это было сделано в сутки назначения нового главы горадминистрации Сергея Собянина, два месяца назад. Юрий Росляк и Владимир Ресин устным распоряжением приостановили работы по требованию публичной организации «Архнадзор».
И с того времени ничего не двигается.
А началась вся эта эпопея в далеком 1991-м году. На протяжении собственного официального визита в Москву тогдашний французкий президент Жак Ширак захотел посетить «Геликон-оперу», но Федслужба охраны ему отказала – по причине того, что строение было в аварийном состоянии.
Затем федеральные власти обратились к Ю. Лужкову, дабы нам помогли с реконструкцией строения. И архитектором Андреем Боковым был создан проект.
По нему в бывшем Центральном Доме медиков (усадьба Шаховских – Глебовых – Стрешневых) запланированы реставрация Белоколонного зала на 200 мест и перекрытие внутреннего двора, где будет создан зал на 550 мест. Внешнее пространство превратится во внутреннее.
По большому счету художественная мысль такова, что зритель, входя в зал, попадает как бы во двор усадьбы. Горят окна.
Позже они меркнут, наступает темнота, и начинается спектакль.
Примечательно, что отечественный проект прошел все вероятные и неосуществимые стадии согласования. Более того, его подписал глава Экспертного публичного совета при Главном архитекторе Москвы покойный Алексей Ильич Комеч!
Из-за чего идет таковой точечный удар по «Геликону», я осознать не могу. Затрачено полмиллиарда рублей, национальных, увидьте, денег.
И вот работы остановлены. Ежедневно простоя приносит огромные убытки.
– Поразительно, что публичная организация «Архнадзор» сражается не с каким-нибудь развлекательным центром либо гостиницей, а с театром, завоевавшим за 20-летний период собственного существования мировое признание!
– Да, театр был создан 20 лет назад. Мы за эти годы поставили около 90 пьес, объездили с гастролями половину земного шара. С нами сотрудничают выдающиеся певцы, дирижеры, музыканты: Валерий Гергиев, Кшиштоф не, Дмитрий Хворостовский
– Великий Ростропович был дирижером «Летучей мыши» – единственной в репертуаре вашего театра оперетты. Поведайте, как вам работалось с великим музыкантом?
– Весьма интересно и радостно. Познакомились мы по окончании спектакля «Кармен», что «Геликон» игрался в известном театре «Шанзелизе» на Елисейских полях.
В данный вечер на отечественную постановку пришел и Мстислав Леопольдович с Галиной Вишневской. А на следующее утро мне в гостиницу позвонили.
В трубке раздалось: «Дима, это Слава Ростропович. Скоро бери такси и приезжай ко мне» «Кто это меня разыгрывает?» – в первую очередь вырвалось у меня.
Ростропович заявил, что день назад взглянул отечественный спектакль и желает сделать вместе с отечественной труппой «Летучую мышь» в Эвиане, на своем фестивале во Франции.
И вот мы приехали в Эвиан, где специально для фестиваля Ростроповича выстроен театр на 2 тысячи мест – в виде русского древесного терема. В первоначальный же сутки у всей отечественной труппы сложился с маэстро фантастический контакт.
Любая репетиция заканчивалась тем, что все ехали в гостиницу, куда Мстислав Леопольдович привозил ящик вина. Веселье кипело . Но утром и днем мы большое количество и настойчиво трудились.
в один раз на оркестровой репетиции произошла техническая накладка на сцене. Я сидел в зале и в микрофон сообщил: «Мстислав Леопольдович, простите меня, прошу вас, но мы должны прерваться».
Он остановил оркестр, повернулся ко мне и задал вопрос: «Я не осознал, что ты сообщил?» Тут я поразмыслил, что остановил самого Ростроповича, и похолодел. «Для всевышнего простите. Продолжайте!» – тут же поправился я. Он снова: «Что ты на данный момент сообщил?» – упорствовал великий музыкант. – Как ты меня назвал?» – «Мстислав Леопольдович». – «Значит так.
До тех пор пока ты не назовешь меня Славой, мы будем играться какофонию». Я не смел так, с ходу, назвать его Славой.
И оркестр, по мановению дирижерской палочки Ростроповича, заиграл кто в лес кто по дрова. И без того звучно!
Мин. двадцать продолжался данный трамтарарам, пока наконец великая Галина Вишневская, находившаяся в зале, не закричала, обращаясь ко мне: «Да заткни ты его! Мы теряем время!» Но я так и не назвал Ростроповича Славой
– Какое у вас внутреннее чувство – разрешится в вашу пользу непростая обстановка с реконструкцией усадьбы на Громадной Никитской?
– Это дело моей жизни, я создал данный театр, за мной уже 20 лет идут артисты, музыканты. В отечественную защиту выступают известнейшие люди России.
Юридически мы в данной затянувшейся истории полностью чисты, закон на отечественной стороне. И это внушает определенную уверенность в благоприятном финале дела.
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
Дело всей жизни.
