Кобзон в формате виа
Ю.В.: ЮРИЙ Федорович, давайте поболтаем о 60-х. О времени, в то время, когда электрогитарно-певческая музыка стала быстро завоевывать юные сердца.
Подрастающее поколение пленил непривычный для советской эстрады жанр. Его форма, звук И само собой разумеется, сами западные кумиры, без подражания которым не обошлась первая проба сил.
Ю.М.: В то время многие брали в руки гитары. Думали, этого хватит, дабы стать громадными артистами и прославиться. Примечательно, что этим кое-какие коллективы уже в 70-е получали себе очки.
Заберём, например, Володю Фазылова (ВИА «Радостные парни 1969 – 1970-е гг., вокал-гитара. – «АН») – как музыкант он очень не выделялся, но внешние эти, фактура, голос делали его любимцем публики. Случалось, что яркая одарённость и внешние данные совпадали, как у отечественного Вали Дьяконова.
А ведь в то время, когда он к нам пришел, у него не было кроме того музыкального образования.
Нужно заявить, что ВИА – это процесс, что появился на стыке как опытной, так и самодеятельной музыки. Запрещено играться в симфоническом оркестре, не зная нот. А вот в ВИА, не зная нот, играться возможно.
Жанр разрешает. Но принципиально важно – как и что играться. Тут нужно быть подвижником. В принципе сочетание специалистов, любящих данный жанр, и одаренных любителей вероятно. Любители сами становились специалистами за счет занятий и среды, в которой обитали.
Вокально-инструментальный жанр достиг невиданной популярности и высоты.
Ю.В.: Пристрастие к музыке в то время, когда показалось? Какими первенствовали увлечения?
Кто был кумиром?
Ю.М.: У нас дома был аккордеон. Лет с 14 я начал подбирать популярные мелодии по слуху. Фильм «Серенада солнечной равнины» послужил стимулом к увлечению джазом. В то время я получал образование техникуме в Подольске.
И весьма не так долго осталось ждать стал первым контрабасистом в городе. Не по уровню. Просто так оказалось. Мне удалось убедить администрацию профтехучилища приобрести первый контрабас в городе для отечественного оркестра. Позже музыкальное училище, консерватория.
Получая образование Гнесинской школе, я увлекся хорошей музыкой. Но джаз не кинул. На сцену через музыкальное образование попал.
Кумирами были Рэй Чарлз, Колтрейн, Паркер.
В.М.: «Битлз» в то время, когда в первый раз услышали? В то время, когда и как это удалось?
И каково было чувство от их музыки?
Ю.М.: Ливерпульскую четверку в первый раз услышал в 65-м, в то время, когда был в загранке от Москонцерта. Приобретя пластинку, прослушал с интересом. И, не обращая внимания на то, что сердце мое принадлежало классике и джазу, их манера и стиль выполнения весьма понравились.
Но переломным стал 1970 г., в то время, когда решил создать собственный ансамбль. Я именно возвратился из Японии, где был полгода на гастролях.
К этому времени был знаком с творчеством отечественных первых ВИА: «Поющие гитары», «Голубые гитары», «Радостные парни».
Ю.В.: Какой из трех коллективов произвел на вас самое яркое впечатление?
Ю.М.: Ну, конечно же «Поющие гитары» – в них было чувство стиля и группы. У «Радостных ребят» весьма понравились солисты. В то время в том месте трудились Градский, Фазылов, Петерсон Кто-то четвертый был – уже не помню. Я их заметил в ЦДСА.
Звучало у них все легко здорово.
В.М.: В Москонцерте вы трудились до создания «Самоцветов»? Как продолжительно?
Ю.М.: С 1961 года. Сперва в ансамбле иудейской песни Эмиля Горовца. Позже до 1970 г. игрался в разных коллективах. Шестидесятые организовали меня как музыканта и подготовили для чего-то нового. Джаз отходил на второй план, наступала эра второй, новой музыки.
И данной музыкой я готовься заняться профессионально.
Ю.В.: Как мы знаем, что все заработанные в Японии деньги вы израсходовали на аппаратуру. Одни расценили это как сумасшествие, другие – как смелый поступок
Ю.М.: Инвестиция. Вот что это было. Все заработанные на гастролях деньги я положил в «средства производства».
По возвращении к себе я взял роскошные предложения от «Весёлых ребят» и «Голубых гитар». Но я уже желал сам запустить собственный дело с нуля. И знал, что имеется хорошие музыканты, с которыми возможно попытаться.
Мне повезло, я их скоро отыскал.
В.М.: Весьма интересно, кто же были эти музыканты?
Ю.М.: Слава Добрынин, Леша Пузырев, Гена Макеев. Они тогда битломанили в каком-то таксомоторном парке. Я приехал к ним на репетицию.
И всех пригласил к себе. Начали мы с того, что сопровождали Олегу Анофриеву.
Тогда лишь в прокате показались «Бременские музыканты». В свободное время мы репетировали.
В.М.: И дорепетировались
Ю.М.: Да. 14 июня 1971 г. нас утвердили как «ВИА под управлением Юрия Маликова».
Ю.В.: Юрий Федорович, была ли четкая мысль либо, скажем, видение того, каким должен быть ваш коллектив? Чем станете различаться от уже существовавших в том же Москонцерте?
Ю.М.: Мое видение базировалось на высшем образовании и большом опытном опыте. Я четко осознавал, что путь, по которому шли «Весёлые ребята» и «Голубые гитары», уже занят.
И те и другие дробили репертуар пополам на отечественных авторах и зарубежных с переводным текстом. Моя же мысль заключалась в том, что на эстраде нужно быть, как Кобзон либо Магомаев. Петь песни лишь советских композиторов. Отличие в форме, но не в содержании.
Они солисты – мы ансамбль. Именно поэтому мы сразу же получили доступ к радио и телевидению.
В.М.: Какие конкретно рычаги необходимо было иметь и какие конкретно препятствия необходимо было преодолевать, дабы пробить разрешение на новый ВИА в Москонцерте?
Ю.М.: В моем случае, во-первых, помогли 10 лет стажа и показавшиеся за эти 10 связи и лёт знакомства. Во-вторых, у меня было высшее образование. Ну и, в-третьих, я был общественником.
Большое количество чего сделал по комсомольской линии. Но, не обращая внимания на все это, руководству необходимо было предложить некую творческую идею, которая бы их зацепила.
Нужно было живьем продемонстрировать худсовету хорошую программу, чтобы ее утвердили.
Сильно помогло то, что я у них ничего не просил – ни денег, ни аппаратуру – ничего.
Мое вложение в японскую аппаратуру решило дело.
Ю.В.: Композиторы, чьи песни вы планировали петь, помогали?
Ю.М.: Это позже пришло. К моменту создания «Самоцветов» я знал лишь одного, но весьма нужного человека. Жил он в том же доме, где и Фрадкин, – это был Борис Сергеевич Брунов.
Кстати, познакомились мы с ним все в той же знаменательной поездке по Японии. Где и поделился с ним собственной идеей о создании ВИА. Он сразу же представил меня собственной привычной, режиссеру популярной радиопередачи «С хорошим утром!» Екатерине Тархановой.
Она воображала Всесоюзное радио на выставке «Экспо-70» в Осаке. Знакомство сильно помогло потом. В эфире самой популярной программы о новом коллективе была сделана целая передача. В ней радиослушателям внесли предложение придумать нам наименование.
А позже мы познакомились с Туликовым, Шаинским, Тухмановым и другими композиторами. Примечательно, что мы им были необходимы равно как и они нам. От сотрудничества побеждали и мы, и они.
Это была целая цепочка совпадений и случайностей, которая стала причиной успеху. Ну и, само собой разумеется, важную роль сыграли отечественные энтузиазм и молодость, которыми передавали всех тех, с кем имели дело.
В.М.: Как оказалось, что от «Самоцветов» отпочковался новый ВИА – «Пламя»? Застало ли вас это неожиданно?
Кто был зачинщиком «бунта на корабле»?
Ю.М.: Я сам сделал неточность, в то время, когда устроил скандал, по окончании того как Валя Дьяконов пропустил первые два концерта в Ижевске, уехав на рыбалку. Показался он лишь к концу третьего концерта, целый «разобранный».
Его нужно было легко уволить, а я устроил собрание. Ну и на нервах какую-то мутату начал говорить. На тех концертах в зале было по полторы тысячи человек, и многие пришли Валю Дьяконова послушать, поскольку на нем полпрограммы строилось. А тут такой облом!
Было нужно целый данный скандал вынести на суд Москонцерта. А позже, я пологаю, что Сережа Березин и Коля Раппопорт договорились и целый данный раскол закрутили. Не смотря на то, что само разделение случилось где-то через год, в 76-м.
По окончании чего Раппопорт и Березин возглавили «Пламя».
Ю.В.: Юрий Федорович, вы являетесь родоначальником успешной артистической семействе. Испытывает ли родоначальник лишь счастье, ощущение и гордость, что его дело будет жить в его потомках, либо имеется и другие ощущения?
Ю.М.: Не считая гордости и счастья удовольствия, никаких вторых чувств я не испытывал!
Хиты
· Строим Бам
· Хорошие приметы
· Не повторяется такое ни при каких обстоятельствах
· Мой адрес СССР
· Увезу тебя я в тундру
· У деревни Крюково
· За того юноши
· Школьный бал
· В том месте, за тучами
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
В.Толкунова, Э. Хиль, И. Кобзон, ВИА «Пламя» и «Оризонт»
