Нежный островский
В прошедшем сезоне, по окончании острого конфликта с труппой, пост худрука Театра имени Маяковского покинул Сергей Арцибашев. Новый художественный руководитель, Миндаугас Карбаускис, начал творческое обновление театра с постановки известной пьесы А.Н.
Островского «поклонники и Таланты». На сцене – сплошь «первые сюжеты» Маяковки: Немоляева, Спиваковский, Филиппов, Костолевский, Кашинцев…
Карбаускис поступил разумно: в «поклонниках и Талантах» заняты и бывшие приверженцы Арцибашева, и его неприятели, вдобавок на ключевую роль приглашена актриса МХТ имени Чехова Ирина Пегова. Так, все слились в общей работе, что есть единственным выходом для труппы, пронизанной токами личной неприязни.
Вообще-то в афише театра по окончании ухода Арцибашева показалось два заглавия – на Малой сцене появилось что-то называющиеся «Маяковский идёт за сахаром», а на Большой собирают аншлаги «поклонники и Таланты». На Маяковского, что идёт за сахаром, я отправлюсь разве по решению суда.
А вот Островский как словно бы для меня и поставлен – детально, деликатно, с крепкими актёрскими работами, с нюансами и деталями.
Из всех режиссёров литовского происхождения, трудящихся в русском театре, эдаких «братьев Локисов» (не забывайте картину «Никто не желал умирать»?), Карбаускис – самый уважительный по отношению к автору. Это конечно: он ученик Петра Фоменко.
Не все ученики Фоменко соответствуют «фабричному клейму» мастера, но Карбаускис соответствует в полной мере.
Его спектакль полон живых живых отношений и людей. А режиссёрские фокусы достаточно щекотливы и нигде не унижают образы Островского.
В пьесе, говорящей о провинциальном театре позапрошлого века, совершена лёгкая модернизация, не идущая ни в какое сравнение с тем, что вытворяют Серебренников, Туминас либо Богомолов (плачевный «аванград» современного театра). Текст Островского не потревожен, лишь одежда персонажей варьируется во времени: на богаче Великатове деловая кепка, бедный студент Мелузов скрывает умный лоб под тёмной шапочкой, актриса Негина первое воздействие бегает в маленьком вязаной кофточке и мещанском платьице.
Но по окончании бенефиса, в решающие мгновения судьбы, Негина предстанет в нарядном атласном платье с кринолином: уж героиня так героиня! Но, осовременивание костюма не так принципиально важно, а также самый консервативный зритель относится с пониманием: это же «театр про театр», без театральной игры не обойтись.
Вот и лихой «человек от театра» ходит-бродит по сцене, то стулья пододвинет, то кухарку Матрёну изобразит, навертев платок на голову, – куда же без этого.
Главным режиссёрским приёмом стал рояль и поворотный круг в центре: необычный «привет» известному режиссёру Николаю Охлопкову, творившему в Маяковке (и обожавшему рояль и круг). Круг деятельно обыгран – это и театральное приспособление и, возможно сообщить, «круг судьбы», житейского обыкновения, житейских правил, против которых простому человеку бунтовать запрещено.
Не выжить юный гениальной актрисе без покровителей и незачем ей тянуться к интеллектуальной, нравственной жизни – ничего не выйдет, круг судьбы развернёт привычным путём.
Что же человеку остаётся делать по собственной воле?
А очень многое остаётся! Выполняя предписания судьбы, он бывает неотёсанным либо ласковым, щекотливым либо пошлым, может лелеять собственные – пускай несбыточные – грезы, может оберегать узкие перемещения души.
Исходя из этого камертоном в спектакле выступают два пожилых чудака: бутафор Нароков (Ефим Байковский) и трагик Громилов (Расми Джабраилов). Один большой, большой, в рабочем костюме, второй мелкий, встрёпанный, с жалким шарфиком на шее; два театральных старичка-мечтателя, которых уже не поменяешь в их упорном понимании судьбы как борьбы за личное благородство.
Они выбыли из мещанской среды и её неотёсанных нравов, воспарили!
А что мещанская среда делает с человеком, воображает мать героини, Домна Пантелевна, в отличном выполнении Светланы Немоляевой.
Одно удовольствие видеть её на сцене – какой объёмный, целостный темперамент создаёт актриса. Это настоящий актёрский этюд о неизгладимой печати, которую оставляет на человеке похабная, низкая ситуация, где царят копеечные расчёты и ругань.
Хорошая и любящая мама, Домна Пантелевна не осознаёт собственную дочь и всем существом своим отвергает мастерство, оно её злит, злит – для чего букеты дарить, в то время, когда дома бедность? Заключённая в собственную небольшую печальную судьбу, складывающуюся из пустяков, Домна Пантелевна неизменно в тревоге, в панике и страхе – в финале, в то время, когда все действующие лица соберутся на вокзале, она будет вздрагивать от звонка и каждого звука: опоздаем, не сядем в поезд, пора бежать.
Из таких мелких правдивых чёрточек соткан целый темперамент несчастной дамы, темперамент вечно узнаваемый, жалкий и грустный – ни при каких обстоятельствах ей не вырваться из мелочности и болота уныния. Пожалуй, Немоляеву ставлю на первое место по насыщенности и точности игры.
Верный, естественный тон и живой имеется у всех актёров, они налажены и настроены режиссёром, говорят текст как словно бы «от себя», не читают, не позируют, не крутятся в привычных штампах. Но полнокровия, количества образа достигают не все.
У Островского написана, как неизменно, целая галерея портретов, в спектакле Карбаускиса эта галерея не полна. В случае если губернский государственный служащий, злобный гадёныш с портфелем (Виталий Гребенников) достаточно оптимален и ярок, то смутивший губернию своим визитом предприниматель Великатов, соблазнивший героиню (Михаил Филиппов), как-то скучноват, играется как будто бы «под сурдинку».
Анна Ардова, «одна за всех», в роли актрисы Смельской отчищена от привычного ей телевизионного кривлянья, но без груды диких штампов её лицо выяснилось блёклым, сообщить о её персонаже нечего. Ходит приятная дама, говорит собственный текст, и всё.
Спиваковский (студент Мелузов) органичен и мил, но всё-таки через чур комичен – хотелось бы, дабы его «правда», правда честного человека, была более весомой. Пускай лентяи смеются над ним – создатель же над ним не смеялся!
Но в «поклонниках и Талантах» имеется героиня, причём как раз героиня Островского: полногрудая, с русой косой, искренняя и простодушная Саша Негина – Ирина Пегова. Она также не без отпечатка мещанской среды – резковата, не знает полутонов и оттенков в отношениях, опасается всего «умственного».
Нет сомнения, что эта дама гениальна и очень привлекательна, но разум ни при каких обстоятельствах не будет руководить ею. Дама, увы, в подавляющем большинстве собственном – неизменно на стороне силы…
«поклонники и Таланты» в Театре имени Маяковского имеют заслуженный зрительский успех, не обращая внимания на пара тягучие ритмы и громадную продолжительность (3 часа 30 мин.). Пара поразило меня, что режиссёр не вышел на поклоны и по большому счету, как говорят, уехал в отпуск.
Я с таким ещё не сталкивалась – в большинстве случаев режиссёры смотрят за собственными постановками, по крайней мере премьерными. Не через чур ли разнежен Миндаугас Карбаускис, любимец столичной критики?
С труппой Маяковки деликатность и нежность неуместны.
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
Ян Осин \
