Ученый: в «мифологизации» гмо виноваты и сми, и политики
РИА Новости. Биотехнолог Константин Шестибратов из Университета биоорганической химии РАН поведал о том, из-за чего люди панически опасаются ГМО, как запрет ГМО повлияет на науку, как Китай борется с ГМО и транснациональными компаниями и поделился мыслями о том, как ГМО взаимодействует с природой.
Константин Шестибратов
© ВШЭ
Константин Шестибратов и ряд других биотехнологов из ИБХ РАН продолжительное время трудились над созданием новых трансгенных пород деревьев, более занимательных с промышленной точки зрения либо стойких к вредителям, и изучал их влияние на экосистемы Почвы. Он поведал на конференции «Наука будущего» о итогах этих опытов и поделился с РИА «Новости» собственными мыслями по поводу того, как сравнительно не так давно принятый запрет на выращивание и ввоз ГМО повлияет на работу ученых.
— Константин, как имели возможность бы вы растолковать то, из-за чего население очень панически реагирует на появление ГМО и присваивает трансгенным продуктам мифические и волшебные особенности?
— Первое, это, конечно же, СМИ – они формируют мнения, и причем делают это с экономики и подачи политиков. В этом случае и политики дают заказ, и экономика дает заказ.
Второе – хорошая почва. Посмотрите историю, вспомните, что происходило, в то время, когда в нашу жизнь проникало кофе, «бесов напиток», та же картошка, которая сперва росла лишь на клумбах как декоративное растение, и лишь позже начала возделываться, со бунтами и скандалами, на полях.
Отечественный народ все сам придумает, и сам все сделает с подачи СМИ и при соответствующем заказе экономики.
— Сравнительно не так давно правительство приняло последовательность распоряжений, ограничивающих либо запрещающих применение ГМО. Как воздействуют подобные запреты на развитие генетики и молекулярной биологии в долговременной возможности?
— В долговременной возможности, эти трансформации, само собой разумеется, будут негативными. Да, данный закон, а вернее поправки к закону 1996 года, оставили нам возможность заниматься наукой, но тут имеется неприятность.
Каждые изучения, каковые проводятся сейчас в России, необходимы для практики, другими словами они должны иметь некоторый прикладной выход.
В случае если забрать проекты Министерства образования, то у них все изучения прикладные – все они должны заканчиваться некой разработкой, неким способом либо аппаратом, что имеет конкретное использование. У всех проектов должен быть индустриальный партнер, отечественный либо кроме того зарубежный, что будет внедрять его в производство и реализовывать его результаты на практике.
Другими словами смотрите – в случае если мы подаем проект на ГМО, у нас ничего не выйдет, поскольку мы просто не отыщем для того чтобы партнера. Заберите отечественное текущее изучение – мы создаем способы оценки особенностей ГМО, и отечественным фактическим клиентом выступало бы государство, которое бы применяло отечественные наработки для оценки особенностей ввозных импортных продуктов, содержащих либо являющихся ГМО.
Новые поправки к закону потребность в этом. ГМО у нас нельзя выращивать, что лишает такие заявки какого-либо смысла.
В случае если мы будем что-то делать чисто в научных целях, нам светит только бюджетное финансирование ФАНО либо гранты РНФ, РФФИ, но все это копейки.
— А в чем как раз содержится неприятность с ГМО в России, из-за чего она вышла на передний замысел лишь на данный момент?
— По моему точке зрения, эта обстановка по большей части обусловлена политически, но имеется и маленький момент осознания действительности. У нас вправду нет чёткого контроля и системы безопасности, каковые бы разрешали иметь уверенность в том, что у нас не появится вакханалия некачественных трансгенных семян и других вызывающих большие сомнения продуктов.
В этом замысле я замечательно осознаю и солидарен с правительством в том, что собственного семеноводства в России, по сути, нет. Сейчас некие ростки семеноводства у нас появляются – антисанкции в этом отношении трудятся, и в отрасли отмечается некоторый бум.
Схожая обстановка с сортосозданием – все наработки советского времени и разработки были утрачены, и на данный момент все практически приходится создавать заново.
На этом фоне, конечно, безлюдное пространство скоро займется монополиями, и ответ правительства временно запретить выращивание ГМО в этом отношении есть в какой-то степени верным в кратковременной возможности. Исходя из этого запрет 2014 года, без учета его политической части, был полностью понятен.
Иначе, появляется вопрос – а дальше что? Запрет не продлили, а поменяли закон , причем два раза, сперва разрешив, а позже запретив выращивание ГМО.
Обстановка стала совсем непонятной, и отечественная отрасль на данный момент рискует появляться в ситуации, в которой были кибернетика и генетика в Советском Альянсе.
По большому счету направляться учитывать, откуда берутся анти-ГМО настроения в мире в целом. Они в главном генерируются Европой для того, дабы противостоять Америке, которая, за счет внедрения и массового тиражирования ГМО, захватывает все рынки и выдавливает местных европейских производителей.
Исходя из этого многие государства принимают схожие ответы по запрету ГМО. К примеру, Скандинавия также живет без ГМО.
Это самый несложный метод борьбы с транснациональными компаниями.
Что весьма интересно, как и в некоторых европейских государствах, отечественные новые законы не разрешают выращивать ГМО либо завозить семена, но не мешает регистрации и завозу продуктов из ГМО. Получается, что мы можем имеется печенье, сделанное из ГМО-злаков, но не можем выращивать их у себя.
— В чем суть аналогичного подхода?
— Чтобы зарегистрировать таковой продукт, компании-импортеру нужно будет пройти семь кругов ада. Иными словами, возможность входа на рынок формально существует, но продажа продукта станет нецелесообразной и невыгодной.
Примером этого есть Китай. Пекин ратифицировал Картахенский протокол по биобезопасности, присоединился к интернациональному законодательству по ГМО.
Но китайцы так его приспособили под себя, что комитет, что выдает разрешение на продажу ГМО-продукции, обязан получить от продавца образцы семян тех растений, из которых был изготовлен его товар.
Китайские ученые продолжительно «изучают» их на предмет их опасности для окружающей среды и здоровья человека, и позже дают отрицательный ответ. Сейчас китайские генетики берут эти семена, сеют их, изучают публикации их создателей и у них «неожиданно» появляется собственный сорт ГМО.
Как я считаю, это верная, красивая политика. Наподобие Китай и направляться законам интернациональной общественности, и защищает собственные национальные интересы.
Из-за чего нам не было возможности ввести подобную практику?
— Как вы вычисляете, вероятно ли расширение запрета на применение трансгенных растений на другие типы организмов, на пример, бактерий, создающих инсулин либо антибиотики?
— Да, вправду, у нас имеется такое опасение. В 2013 году мы принимали участие в разработке проекта с ГосНИИ генетики, что занимается производством штаммов промышленных микроорганизмов, производящих лимонную кислоту, лизин, аминокислоты, используемых в производстве биологического топлива.
В этих обстоятельствах четко квалифицировать то, являются ли такие организмы ГМО либо нет, практически нереально.
Существуют способы создания таких бактерий и грибов, каковые сопровождаются внесением чужеродной ДНК, на пример, методом скрещивания с вторыми микробами, но генетической модификацией, по сути, это не есть. Мы, слава всевышнему, эту часть отечественной работы максимально обезопасили: мировая практика такова, что большинство таких микробов классифицируется как биотехнологические организмы, и не относится к генно-инженерным живым существам.
Исходя из этого мы убедили Минобрнауку и другие национальные органы создать особенный документ, так называемый Общероссийский классификатор трансформационных событий, по которому возможно классифицировать, есть тот либо другой организм ГМО либо нет.
— Поведайте, прошу вас, о тех изучениях, каковые проводите вы и ваши коллеги по университету, и о том, что вы собираетесь делать в будущем, не обращая внимания на все эти сложности
— На сегодня Университет биорганической химии РАН есть одной из всего трех организаций в России, где проводятся изучения на трансгенных растениях. Ко мне входит, кроме ИБХ, Центр «Биоинженерия» Всероссийский НИИ и РАН сельскохозяйственной биотехнологии.
Отечественный университет был фаворитом в разработке трансгенных пшеницы и сортов деревьев, каковые создаются в ИБХ еще с 1990 годов. Мы продолжаем эти изучения проводить, но нет понимания – а дальше-то что?
У нас имеется запатентованные формы, технологии, но мы остановились на полунатуральных изучениях.
В начале 2000 годов, в то время, когда еще существовала Межведомственная рабочая группа по генно-инженерной деятельности, тогда трудилась практика полевых опробований. Кое-какие культуры, а также пшеница, груша, земляника и яблоня, прошли через эту стадию, а позже эта рабочая группа была упразднена, и сейчас мы просто не знаем, с кем возможно согласовать эти опробования.
Другими словами: у нас нет возможности совершить последний этап изучений, что практически есть решающим и он даст ответ на вопросы – безопасно ли ГМО, возможно ли его применять и для чего. В следствии этого у нас имеется возможность лишь проводить испытания в теплицах и в замкнутых совокупностях, а что-то большее уже будет нарушением закона.
Раньше же нам легко необходимо было уведомить рабочую группу о том, что мы проводили такие испытания.
Прекрасно, пускай мы не имеем права вести подобные испытания, но из-за чего мы не можем реализовать отечественные ГМО куда-то за предел, на пример, в тот же Китай?
— Возвратимся к чистой науке: сравнительно не так давно ваши американские сотрудники опубликовали результаты масштабного изучения по влиянию ГМО-культур на внешнюю среду, результаты которого были неоднозначными. Как вы вычисляете, из-за чего природа по-различному отреагировала на посадки ГМО, защищенных от пестицидов и насекомых?
— Дабы ответить на вопрос, добро это либо зло, прекрасно либо не хорошо выращивать ГМО, необходимо разглядывать любой случай раздельно. Необходимо знать конкретные изюминки той либо другой культуры, с которой мы имеем дело.
Последствия таких модификаций довольно часто не заканчиваются на стойкости к гербицидам либо насекомым, и довольно часто смогут появляться другие сопровождающие трансформации.
К примеру, смогут изменяться свойства кутикулы на поверхности листьев, толщина клеточных стенок, биомасса – кстати, имеется американский патент, где модификация растений на устойчивость к гербицидам сопровождается усилением продуктивности. Это связано с тем, что устойчивость к действию гербицидов во многом зависит от метаболизма азота в клетках растений, и изменение данной части обмена веществ ведет к массе иных эффектов.
Забрать, на пример, ГМО-сою, устойчивую к действию гербицидов. Конечно, посадки таковой сои деятельно поливают гербицидами, тем же глифосатом либо его аналогами.
Убивается дикая растительность, изменяется среда обитания, причем кардинально, изменяется фауна, начиная с птиц, насекомых и заканчивая дождевыми червями. Все это позже отражается на том, как живет экосистема, и это может растолковывать то, из-за чего различные сорта ГМО воздействуют на природу различными дорогами.
В этом случае различия смогут разъясняться тем, как выращиваются культуры, стойкие к действию насекомых и пестицидов. В случае если, на пример, вы сажаете Bt-картофель, вам приходится высаживать рядом с ним дикую картошку, дабы ваши трансгенные посадки не ел колорадский жук.
Эта картошка помогает кормовой базой, приманкой для жука: у него появляется выбор – невкусный Bt-картофель, что приводит к расстройству пищеварения, и вкусный, от которого прекрасно. Что он выберет, ясно.
В случае если жукам будет нечего имеется, то они все равно будут имеется данный невкусный картофель, и, в финише финишей, эволюция приведет к появлению устойчивых форм жуков.
С гербицидами неприятность содержится в том, что они, а также и глифосат, разлагаются медлительно и накапливаются в земле, и такие гербициды нужно не использовать. Исходя из этого лучше, если бы гербициды действовали «чисто»- убивали сорные растения и разлагались, не оставляя следов.
Источник: РИА Новости
Фрик-Шоу [Стерлигов]
