Ворованные кадры ?из мушкетёров
22 октября мы имели возможность бы отметить – 83-летие известного режиссёра, создателя культовых картин («Д’Артаньян и три мушкетёра», «Узник замка Иф», «Страшные гастроли», «Ах, водевиль, водевиль…», «Мастерство жить в Одессе», «Сезон чудес», «Выше радуги» и других фильмов) Георгия Юнгвальд-Хилькевича. Но 11 ноября 2015 года его не стало.
Это была невосполнимая утрата для родных, родственников, почитателей и друзей его таланта. Кое-какие киноистории, каковые остались за кадром, вспоминает его дочь Наталия.
НОВЫЙ ГАРДЕРОБ С ФРАНЦУЗСКИМ ВЫГОВОРОМ
«Д’АРТАНЬЯН и три мушкетёра» идёт сходу по трём центральным каналам. Мой отец смеётся от наслаждения, щёлкая пультом, – беззвучно, как умел смеяться лишь он. Сотрясая тело плечами.
Ему нравится, что в который раз зритель встретится со собственными обожаемыми, неповторимыми храбрецами. Желаешь – не желаешь показывать, хоть и ругали его кинокритики, а рейтинг каналов сходу подпрыгивал на 100%, в то время, когда шёл данный телевизионный трёхсерийный фильм.
Зритель в момент подключался, дабы в который раз взглянуть на азартные приключения полюбившихся храбрецов. А папе начинали звонить приятели
Это было за год до ухода моего отца, Георгия Юнгвальд-Хилькевича
В то время, когда отец снимал эту картину, то для того чтобы успеха и предположить не имел возможности. А снимавшихся актёров к концу съёмок второй режиссёр негромко ненавидела.
Мишу Боярского, Вениамина Смехова, но он чудил реже остальных, Валентина Смирнитского и Игоря Старыгина. Паханом был Владимир Балон, что сыграл де Жюссака. А из-за чего возмущалась второй режиссёр? По причине того, что они «шалили», хулиганили, соблазняли дам и выпивали.
Но режиссёр-постановщик обосновывал своим отношением, что ему «всё это – по душе». Но об этом отец уже говорил.
Я же желаю предложить байку, которая ещё никому не известна.
В то время, когда Георгий Юнгвальд-Хилькевич приступил к монтажу и уже близилось завершение работы над фильмом, он просматривал громадными фрагментами по паре смонтированных эпизодов. Девочки монтажницы привозили на тележке уже готовые части серий в просмотровый зал.
Дабы Хилл (так кликали папу приятели) совсем имел возможность всё проверить. Фильм складывался, Георгий Эмильевич был доволен.
Редактура была довольна. Получалось смешно и динамично.
И внезапно всем делается ясно, что нарушена синхронность. Режиссёр подмечает, что на протяжении выполнения Боярским шлягера «Констанция» звук идёт нормально, а актёр рукоплещет губами (в смыкание губ текст не попадает.) А тогда каждое слово подкладывалось под артикуляцию.
Компьютерных разработок не было.
До сдачи фильма на двух плёнках телевидению оставались считаные дни. Сроки горят.
А сорвать сдачу картины – это значит остаться без премии и телевидению, и студии, и, быть может, использование штрафных санкций лично к постановщику и ко всей съёмочной группе.
Папа пробует осознать, что случилось. Мчится обратно в монтажную. Получается, что монтажницы наломали дров.
Наблюдает на монтажном столе покадрово, где что не так.
Кадры легко вырезаны. Кем? монтажница и Монтажёр трясутся от страха.
Так как плёнка находится всецело под их ответственностью и контролем. Они закрывают двери монтажной своим ключом и сдают их вниз, в охранку любой вечер по окончании завершения работы.
Либо сдают бобины с плёнкой в хранилище материалов, дверь которого постоянно опечатывали сургучом. Делается ясно, что монтажницы ни при чём.
И внезапно папу осенило!!! «Значит, всё дело в проекционной».
Он тут же находит киномеханика, что категорически отказывается от воровства. Свидетелей не было.
Но говорили, что отец из него душу.
И в то время, когда киномеханик сознался в воровстве, то взял нокаутирующий удар в челюсть. какое количество-Хилькевич "настойчиво попросил" все кадры вернуть!
А мальчик уезжает к себе и говорит о проишествии собственной матери, расписывая всё в броских красках. Старая женщина ведёт сына в милицию и снимает побои.
За этим подаёт в суд. Оба потирают руки – как они накажут злодея – известного режиссёра.
По ходу интриги стало известно, что вор эти кадры реализовывал. И дабы их отыскать и вернуть, ему необходимо было прекрасно побегать и раскошелиться – за возврат.
Через несколько дней директору киностудии приходит аккуратный лист, в котором изложена сущность конфликта.
Геннадий Пантелеевич Збандут (директор Одесской киностудии в её лучшие годы) осознаёт, что у постановщика возможно уже не административное наказание, а уголовное. И тогда он принимает другое ответ.
Геннадий Пантелеевич говорит обвинителям: «А мы на вас встречный иск подадим».
Госпожа лишь посмеивается. Збандут продолжает.
«За этим вам выставят счёт на возмещение убытков киностудии на сумму миллион рублей. Осознаёте? – продолжает директор. – Это необходимо любой кадр перепечатать с негатива в позитив, по-новому его установить в монтаж.
И такие действия совершить с каждым повреждённым кадром, с нарушенной длиной. Перемонтаж и сдача фильма – это уже опоздание – на 15 дней В общем, думайте».
Прошло дня два, и вороватый киномеханик иск отозвал. Об этом определил и директор. А со студии его ветром сдуло.
Но кадры виновный вернул, и они были засунуты в монтаж. И фильм был сдан без нарушения сроков.
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
10 MERMAIDS remove the camera
