Биолог: возможность занесения жизни из космоса можно считать доказанной
РИА Новости. Владимир Сычев, один из создателей спутников «Бион-М», поведал о том, как российские биоспутники оказывают помощь нам осознать, как перенести биосферу в космос, как русские ученые удостоверились в надежности теорию занесения судьбы на Почву из космоса и поделился мыслями о том, как крушение «Прогресса» повлияет на русского космическую науку.
Спасатели трудятся на месте посадки «Бион-1М»
© Университет медико-биологических неприятностей РАН
На этой неделе в стенках Президиума РАН в Москве прошла интернациональная конференция по биологии и космической медицине, совершённая Университетом медико-биологических неприятностей РАН. В рамках данной конференции русские ученые и их зарубежные сотрудники поведали о последних удачах в изучении того, как космос воздействует на судьбу человека и вторых живых существ, и раскрыли замыслы на будущее.
Владимир Николаевич Сычев, помощник директора по научной работе ИМБП, поведал на конференции о том, какие конкретно опыты сотрудники университета и их зарубежные сотрудники будут вести на борту нового русского биоспутника «Бион-М2», и как эти испытания повлияют на подготовку к путешествиям в дальний космос. Он поведал о том, как ответственны подобные изучения для сохранения лидерства России в области пилотируемой космонавтики.
— Владимир Николаевич, учитывая важные снижения в финансировании научной части русском космической программы на последующие 10 сдвиг и лёт многих проектов на более поздние сроки, ожидаете ли вы неприятностей для «Биона-М2» и последующих биоспутников, в случае если эконмическая обстановка не улучшится?
— До тех пор пока, как я знаю, возможно сказать о том, что эти сокращения не повлияют на реализацию программы «Бион». Но, на самом деле, это только отечественная точка зрения, и сообщить что-то совершенно верно в данном случае весьма сложно.
Деньги, каковые требуются на реализацию отечественных проектов, являются весьма скромными по сравнению с теми программами, каковые ведет Университет космических изучений. В том месте вправду выделяются большие деньги, к некоторым проектам имеется вопросы, но делать выводы об их состоянии сложно, поскольку мы наблюдаем на них со стороны.
В целом, я могу заявить, что до тех пор пока неприятностей у нас не появлялось.
— В апреле 2014 года НАСА запретило своим сотрудникам принимать участие в совместной работе с русскими учеными. Повлияло ли это на анализ экспериментальных результатов на борту «Биона-М» и формирует ли это неприятности с «Бионом-М2»?
— В действительности, неприятностей с первым «Бионом» не было – никто не мешал отечественному сотрудничеству, и отечественные американские сотрудники принимали участие в нем в полном количестве. по поводу второго «Биона» мы на данный момент говорим и прорабатываем варианты. Сложно сообщить, прекрасно это либо не хорошо, но обстановка движется вперед.
— В рамках прошлого «Биона» вы проводили занимательнейший опыт по проверке теории панспермии, возможности занесения судьбы на Почву из космоса, и в 2013 году вы говорили о том, что его выводы частично подтвердились, но пилюли с микробами раскололись при посадке зонда. Удалось ли вам определить что-то новое?
— Да, нам удалось найти микробов в этих образцов, оказалось, что они выжили при посадке. Это удалось сделать как бактериям-экстремофилам, так и простым бациллам.
Так что, в принципе, возможность выживания спор микроорганизмов в метеоритов есть доказанной.
— Тем не меньше, вы все равно собираетесь проводить подобные опыты на борту «Биона-М2»?
— Мы будем проводить их вследствие того что, осознаёте, имеется пара тонкостей. Необходимо знать, до каких температур раскаляется корпус зонда при входе в воздух, как нагревается одна его сторона и как нагревается вторая, и сравнить это с тем, что происходит с метеоритами.
Метеориты, к тому же, взрываются либо сгорают всецело при вхождении в воздух. В общем, имеется большое количество сложностей, большое количество моментов, каковые необходимо уточнить.
Иначе, если доверять в панспермию, то в какой-то степени уже на данный момент возможно сказать о том, что это вероятно. В случае если же не верить в это, то тогда факт выживания микробов в таких условиях ничего не говорит сам по себе.
— Сравнительно не так давно ваши коллеги из университета Калифорнии в Ирвине продемонстрировали в опытах на мышах на почва, что долгое облучение космическими лучами ведет к понижению интеллектуальных свойств. Вероятно ли проведение таких опытов на биоспутниках?
— Ответ на данный вопрос мы взяли уже на первом «Бионе». Отечественные коллеги в опытах на мышах поняли, что долгая судьба на орбите ведет к важным трансформациям в работе дофаминовой совокупности мозга.
Это отражается на обучаемости грызунов – она быстро снизилась по окончании возвращения и полёта грызунов на Почву.
— Возможно ли с этим как-то бороться? Помешает ли это полету на Марс либо постройке базы на Луне?
— Осознаёте, все эти изучения на данный момент находятся на самых ранних стадиях, мы еще лишь начинаем накапливать статистику. У нас лишь начинает оказаться познание того, с чем мы сталкиваемся в открытом космосе.
Как с этим бороться?
Опыт космонавтов, летавших на лунную орбиту и Луну, говорит о том, что те из них, кто спускался на поверхность планеты, ощущал себя по возвращению на Почву лучше, чем те члены экипажей «Аполлонов», каковые оставались на орбите. Иными словами, варианты того, как возможно избежать этих негативных эффектов, смогут быть самые различные, и мы лишь начали изучить то, что приводит к подобным эффектам.
— Как по большому счету вероятны долгие биологические испытания на орбите, каковые смогут продолжаться полгода либо год, для изучения аналогичных эффектов?
— Все возможно сделать, если ты имеешь соответствующие ресурсы. В принципе, животных возможно содержать на орбите более месяца, но это потребует весьма серьёзных подходов и серьёзной аппаратуры для ответа данной задачи.
Американцы, на пример, выполняют собственные изучения на мышах на борту МКС, но все равно животные выполняют в том месте не более 30 дней. Имеется громадные сложности, которые связаны с тем, что практически, в то время, когда вы отправляете организм в космос либо в принципе в любую среду, изолированную от биосферы, вы должны обеспечить ему совокупность жизнедеятельности.
Необходимо обеспечивать, что животное выживет в течении всего этого срока.
Для космического полета это достаточно непростая задача, которую, возможно, возможно реализовать на МКС, но точно не на борту биоспутников. Более того, долгие опыты с животными не постоянно бывают нам необходимы.
К примеру, в случае если мы заберём обычную длительность судьбы мыши и сопоставим ее с длиной судьбы человека, то тогда 30 дневный полет для грызуна будет приблизительно равен двухлетнему нахождению в космос для нас. Применяя подобные правила, мы прикидываем последствия для человека, применяя эти, каковые мы приобретаем на биоспутниках.
И помимо этого, рекорд длительности полета на сегодняшний сутки образовывает полтора года.
К тому же, имеется значительное отличие между космонавтами и животными – последние деятельно сражаются с негативным влиянием невесомости на их организм, а животные конкретно находятся «в» данной невесомости, и никакой профилактики у них нет. И исходя из этого то, что мы видим в опытах на животных, на человеке мы довольно часто заметить не можем по причине того, что эти эффекты купируются теми средствами, каковые мы разрабатываем для того, дабы астронавты имели возможность возвратиться на Почву здоровыми.
Исходя из этого изучения на животных и ответственны для нас – с их помощью мы можем видеть те эффекты, каковые мы частично видим и в организме человека, но не понимаем их глубину.
— Вычисляете ли вы вероятным реконструкцию оранжереи на МКС, и в случае если да, как это принципиально важно для русского космической науки в контексте вероятного отставания от Китая и США и для прогресса в создании биорегенерационных совокупностей для полетов в дальний космос?
— Выступая на конференции, я не напрасно заявил, что мы на данный момент находимся в страшной обстановке, возможно заявить, что мы сейчас доедаем последние успехи, каковые были взяты 40 лет назад в Советском альянсе.
По большому счету, неприятность существования человека вне биосферы есть весьма непростым и комплексным вопросом, что нельзя свести к какой-то конкретной задаче — запрещено и заявить, что нам необходимо создать совокупность жизнеобеспечения для лунной базы, либо для марсианского корабля.
Все эти задачи намного шире и сложнее – американцы в далеком прошлом пробовали создать копию биосферы Почвы в ходе опытов Джона Аллена и Марка Нельсона в Аризоне в 1993 году. Они пошли по пути полного копирования биосферы планеты, но у них ничего не оказалось, по причине того, что в их «Биосфере-2» не было того, что имеется в биосфере Почвы.
Дело в том, что биосфера планеты имеет огромную буферность – нас окружает воздушный и водный океан, и огромные веса горных пород и почвы. Мы на данный момент выбрасываем огромное количество углерода, что копился под почвой миллиарды и миллионы лет в результате работы биологических совокупностей.
Лишь на данный момент мы начали подмечать какие-то трансформации, не смотря на то, что еще и не совсем ясно, связаны ли они с этими действиями человечества.
К чему я это все говорю? Биологические совокупности намного шире, чем одна оранжерея, служащая источником кислорода.
Исходя из этого для нас утрата «Лады» есть весьма обидной вещью. Постараемся либо не постараемся мы ее вернуть, удастся либо не удастся это сделать – второй вопрос.
Все это не отменяет того, что опыты с растениями все равно будут длиться. Растения смогут играться различные роли в жизни человека в космосе – они смогут быть источниками витаминов, помогать экипажу с психофизиологической точки зрения.
К примеру, экипаж отечественного проекта «Марс-500» имел возможность выращивать либо цветы либо салат в оранжерее. Анализ того, как все эти факторы воздействуют на судьбу человека, критически ответствен для нас.
Источник: РИА Новости
Воможность занесения судьбы метеоритами доказана.
