«Это было, как гром среди ясного неба» — «экономика»
Санкции: кто кого
Два года масштабных санкций против России означали важные опробования для отдельных отраслей норвежской экономики.
«Российская Федерация была, вне всякого сомнения, самым большим отечественным рынком, это касалось и форели, и семги», — говорит не меньше (Sverre Soraa), начальник компании по разведению рыбы Coast Seafood.
В понедельник исполнилось ровно два года с того дня, как Норвегия ввела строгие ограничения в отношении русском нефтяной отрасли; для норвежских компаний это означало, например, запрет на участие в добыче и разведке нефти в ряде территорий в русских водах.
Это были такие же санкции, что США и ЕС ввели несколькими семь дней ранее. В сентябре того же года санкции были ужесточены еще больше.
Российская Федерация — шанс для норвежских нефтяников
NRK23.06.2016Норвежские «пионеры» в Российской Федерации уже 25 лет
High North News08.06.2016Норвежская рыба — жертва санкций
The Wall Street Journal10.08.2014
Российская Федерация ответила запретом импорта продуктовых товаров как из США и ЕС, так и из Норвегии.
«Это было, неожиданно. По причине того, что у нас транспорт с рыбой был уже на пути в Россию, было нужно все поменять и везти ее назад.
Это были жутко напряженные дни», — говорит Сёро в беседе с E24.
Резкое торможение
Coast Seafood, экспортировавшая в Россию приблизительно 15% собственной продукции, срочно принялась искать новые рынки для сбыта рыбы.
«Мы сели и придумали замысел: как нам „развернуть“ отечественные продажи. И поняли, что имеется рынки со скрытым спросом, каковые имели возможность бы принять имевшуюся в наличии рыбу», — говорит Сёро.
«Это нас очень сильно поразило. По причине того, что, если бы это случилось десять лет тому назад, это привело бы к кризису в отрасли», — говорит он.
Бреде Сэтеру (Brede S?ther) из компании Kirkenes Trading повезло меньше. Компания занималась экспортом рыбы в Россию, создавала тару для рыбы и имела холодильный склад в Мурманске, неподалеку от границы с Норвегией.
«Для нас это стало — как быстро затормозить. В то время мы трудились на русском рынке практически 20 лет», — говорит он.
До введения санкций у компании было 25-30 сотрудников, оборот в русском "дочки", которая импортировала рыбу из Норвегии, составлял приблизительно 130 миллионов крон. Через два года осталось восемь сотрудников, оборот упал до 10-15 миллионов крон.
«Это были непростые годы. Сначала мы пробовали приобрести рыбу в Исландии, дабы ввезти ее в Петербург.
Но позже и Исландия была за бортом. Позже мы постарались сделать что-то с Белоруссией, но в том месте также начались ограничения».
Сейчас он делает новую попытку в Белоруссии, где показались кое-какие возможности. Сэтер пробует кроме этого брать и реализовывать рыбу в самой России.
«Норвежские власти уничтожили мою компанию. 20 лет работы были сведены на нет санкциями норвежских правительства против России, каковые взяли естественный ответ от властей России», — вычисляет он.
Хуже всего было нужно форели
За год перед тем, как экспорт еды в Россию закончился всецело, наша страна была самым большим экспортером рыбы. В 2013 году предприятия, выращивающие рыбу в неестественных условиях, экспортировали через границу с Россией семгу на сумму в 4,2 миллиарда крон, а форель — на сумму в 1,05 миллиарда крон.
Благодаря росту глобального спроса последствия для производителей семги в Норвегии были относительно малыми, цены неспешно также пошли вверх.
Производители форели появились в более непростом положении. В 2013 году русские импортировали практически половину всей норвежской форели.
«В следствии спрос по сравнению со спросом на семгу отправился вниз, это же мы замечаем и по стоимостям», — говорит Пауль Ондал (Paul Aandahl) из Норвежского Совета производителей морепродуктов.
«К тому же, ни один из рынков на данный момент не занимает главных позиций. И отрасль стоит сейчас на нескольких «ногах».
Он предполагает, что цена на семгу была бы приблизительно на 4% выше, чем сейчас, если бы российский рынок не отпал.
Но прекращение импорта в Россию затронуло не только производителей рыбы. Доступ в страну был запрещен и компании Tines Snofrisk-produkt.
До запрета импорта Tine экспортировала в Россию 180 тысячь киллограм плавленого сыра Snofrisk в год, это составляло приблизительно 30% всей продукции.
Сильный спад
Санкции против России очень плохо сказались кроме этого и на нефтяной отрасли, и косвенно — на деятельности норвежских офшорных компаний.
В осеннюю пору 2014 года американская компания Exxon Mobil прекратила заниматься поисками нефти в Карском море в Российской Федерации, не смотря на то, что прошло очень мало времени с того момента, в то время, когда она вместе с российской национальном компанией «Роснефть» нашла в том месте огромное месторождение. Норвежская компания Statoil так же, как и прежде остается партнером на месторождениях в Российской Федерации, где ведется производство, и продолжает стратегическое сотрудничество с «Роснефтью».
«Но самым главным для нас все время было, дабы то, что мы делаем, пребывало в соответствии с санкциями», — говорит представитель Statoil по связям с общественностью Кнут Рустад (Knut Rostad).
Для офшорного бизнеса запрет касался прежде всего разведки нефти и добычи нефти в морях к северу от Полярного круга на глубине больше 150 метров, и участия в проектах, связанных со сланцевой нефтью.
«Мы замечаем резкий спад числом контролируемых Норвегией судов в области офшорных одолжений на русском шельфе», — говорит управляющий директор Альянса норвежских судопромышленников Стурла Хенриксен (Sturla Henriksen).
«Спад активности разъясняется не только санкциями, но и сложной обстановкой на глобальном рынке. В частности, тут громадную роль сыграли такие содействующие факторы, как сложности на рынке в Бразилии и падение стоимости одного бареля нефти», — говорит он.
Неприятности для торговли в Финнмарке
Санкции имеют последствия кроме этого для экономики Финнмарка, а особенно — Киркенеса, расположенного в близи от границы.
По словам Гюру Брандсхауг (Guro Brandshaug) из Kirkenes N?ringshage, это заметно и по состоянию торговли в городе.
«Падение рубля ослабило покупательную свойство россиян, что, со своей стороны, в особенности очень сильно сказалось на розничной торговле», — говорит она в беседе с Е24.
«Помимо этого, мы подмечаем, что норвежская экономика с громадным скепсисом относится к деятельности на русском рынке и демонстрирует меньшее желание сотрудничать с россиянами».
Брандсхауг ссылается на цифры, предоставленные Главным консульством Норвегии в Мурманске, каковые показывают, что число пересечений границы из Норвегии в Россию уменьшилась на 23,5% с 2014 года по 2015 год. Количество дней, совершённых норвежцами в отелях российского приграничного города, кроме этого сократилось.
На полях: вот что говорит МИД Норвегии:
— Все страны, каковые ввели ограничительные меры против России, отдавали себе отчет в том, что данный ход будет иметь последствия для отечественной собственной экономики, — было написано в электронном письме из PR-отдела министерства.
— Но действия России, нарушающие интернациональное право, заставляют реагировать срочно. Исходя из этого Норвегия сначала кризиса на Украине выступала вместе с ЕС, США и другими государствами, разделяющими эту позицию, в отечественной реакции на действия России, нарушающие нормы международного права.
Норвегия присоединилась к запретительным мерам ЕС. Уважение международного права имеет для Норвегии важное значение. Это фундамент мирового порядка, частью которого мы являемся.
Это относится кроме этого и экономики, которая зависит от уважения и предсказуемости имеющихся соглашений.
— У нас состоялся диалог с представителями экономики страны, и нам стало ясно, что присоединение Норвегии к запретительным мерам ЕС встречено с пониманием. Запрет экспорта в Россию особенно сказалось на норвежском экспорте морепродуктов, но отрасль скоро отыскала новые рынки, в особенности это относится экспорта семги.
В целом экспорт морепродуктов установил новые рекорды и в 2014, и в 2015 гг. Однако, разные предприятия по-различному чувствуют последствия санкций.
И, очевидно, очень прискорбно, что отдельные фирмы пострадали в значительной мере.
Смоляков: Смерть Майоровой была неожиданно. Что случилось – останется тайной
