Крик совы перед концом сезона. роман о гибели ссср
Пятёрка друзей-охотников, люди самых различных профессий, составили лыжи и ружья, расселись к ужину в избушке егеря. Но беседы их далеки от лосей, кабанов. «Страшно далеки» они от тех идиллических «Охотников на привале» Перова!
Жадно-тревожные 1980-е, будущее страны, народа – единственная тема горячечных споров И в один раз приятели внезапно услышали крик совы – очевидно не ко времени года. Несложная, естественная завязка, одного из самых непростых, тяжёлых романов последних лет.
«Сезон» в сложной координатной сетке примет, аллегорий романа – это, увы, срок судьбы СССР, те самые 69 лет (1922–1991 гг.). А «крик»?
А «сова»? Не знаю, быть может, интуитивная находка автора, но сова – спутница богини мудрости Афины, знак одноимённого города, и её предупреждение настраивает на важное, сумрачно-тревожное вслушивание.
действующее лицо и Важнейший свидетель эры, политик и учёный, зампредседателя Государственной думы двух созывов Сергей Николаевич Бабурин на совещании Исторического клуба Альянса журналистов Москвы заявил, что «Крик совы» – художественное отражение и его опыта: «Успешное объединение внутренних и внешних сил уничтожило отечественное Отечество. От объявления СССР «империей зла» до провоцирования этнического шовинизма, погромов, убийств в Тбилиси, Баку, Вильнюсе, от развала экономики до обнищания населения – вехи этого пути ярко обрисованы через судьбы и споры храбрецов Вячеслава Щепоткина.
Но за лучшими из них видны не только страдания, но и борьба, успешное противостояние распаду. Кроме того за помой-му индивидуальные жизненные удачи Волкова, Нестеренко в финале романа радуешься как за неспециализированные, так эти храбрецы укоренены в собственной стране, в собственном народе.
Хороший символ для всех Но книга не только о разрушении великой страны – СССР. Это предупреждение нынешней России, её народу и власти.
То, что сделали с Альянсом, значительно легче сделать с Россией».
Недавний выход романа Вячеслава Щепоткина в издательстве «Русский мир» – третье его издание за два года. Ранее он публиковался в «Отечественном современнике», в трёх номерах за 2013 год.
Редакторы с удивлением говорили о явлении, практически забытом: бессчётные отклики И не на публицистику – на художественную прозу! «Литературная газета» писала: «Перед нами пять храбрецов в переломное для России время – самое начало девяностых годов. Они полностью различные: по собственному социальному положению, сфере деятельности, политическим взорам.
Совместно они планируют лишь на охоте и обсуждают будущее страны. Кто-то поддерживает социалистический строй и говорит о том, сколько советское правительство сделало для людей, кто-то уверен в том, что демократы должны прийти к власти».
Попытаюсь привлечь интерес и к вторым храбрецам. Эти храбрецы: Горбачёв, Ельцин, Гавриил Попов, Яковлев, Крючков.
Первая же аналогия: в «мире и Войне» замечательно взаимодействовали «вымышленные и настоящие храбрецы»: Безуховы, Ростовы, Кутузов кроме того Клаузевиц. В рецензируемом романе – совершенно верно такое же смешение: настоящие «горбачёвы» (зло) действуют рядом с Волковыми, Нестеренко, Савельевым
Но честность автора не разрешает ему нарисовать картину с условным заглавием: «260 миллионов, преданных вождями». Может, кроме того с большей печалью он пишет о народе – беззащитном стаде, бубнящем то, что они вычисляют собственными мыслями.
Тут возможно сообщить и об одной серьёзной особенности романа. Весьма продолжительные политические монологи.
Но, я вспоминаю себя, нас всех в годы того помрачения. Какие конкретно были беседы?!
У одного целая страница «Огонька», у другого – «Отечественного современника». Исходя из этого соглашусь, сложно решить: всё-таки – это недостаток романа либо так осознанный долг автора – свидетеля и, кстати, яркого участника событий тех лет?
Лично мне больше всех понравился Волков, школьный преподаватель французского. Как раз около него завихриваются самые жизненные, динамичные, не речёвочные конфликты.
«Завучем школы Нину Захаровну Овцову прописали полтора года назад. Но родным она сказала, что назначила себя сама: «Власть в школе валялась.
Я её подобрала». В школах было, как во всей стране. Рушились идеологические и кадровые стереотипы.
Традиционно директорами школ ставили участников Компартии. Как раз по ним пришлись самые ожесточённые удары перестройки В прошедшей жизни страны не разрещаеться было обнаружить хоть одно яркое мгновение.
Суховатая лицом, плоскогрудая Овцова преподавала химию. Мрачные страницы данной науки были похоронены ещё во тьме Средневековья.
Кроме того печальные судьбы шарлатанов-алхимиков, дававших слово королям горы золота из подручных материалов наподобие свинца и повешенных за обман, прикрывала густая пелена времени. Исходя из этого наука химия к политике в далеком прошлом не имела никакого отношения – вода при всех экономических формациях и политических режимах складывалась из кислорода и водорода.
Но саму Нину Захаровну политика захватывала всё посильнее».
Через годы бывший преподаватель французского, сейчас глава парфюмерной компании Волков, по пути ресторан встретит её – яростную демократку – реализовывающей у метро газету «Спид-инфо». Успех Волкова выглядит в общем точно.
Неистовые качели, «американские горки» лихих 90-х, мощно «вставший» ученик отыскал в памяти щедро отдававшего себя учителя, и замена регионального представителя французской парфюмерной компании, отчаянно опасавшегося стрельбы, «наездов», прошла гладко.
Но, до этого и Волкову, и его приятелям-антиподам было нужно перенести очень многое. Отца Павла Слепцова, генерала разведслужб, вышедшего на первомайскую демонстрацию протеста в 93-м, избили до полусмерти омоновцы, мать погибла от горя.
И попугаю-доктору выпало на протяжении таксистских сеансов подработки заметить на панели любимую младшую дочь.
Мы прекрасно не забываем затверженную карломарксову формулу: «Человечество смеясь расстаётся со своим прошлым». Но было, расставались и рыдая.
И мрачно-внимательно оглядываясь, как создатель романа «Крик совы перед финишем сезона».
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
BM
