Мачехи и золушки
Премия «Золотая маска» имеет некий авторитет, с этим не поспоришь. Ее желают, ее ожидают, на нее сохраняют надежду, в особенности в провинции.
Однако нужно твердо осознавать, что «Золотая маска» организована и поддерживается определенным театральным кланом со манерой существования и специфическими вкусами. Директор «Маски» М. Ревякина и глава совета экспертов критик Р. Должанский далеко не всеми в театральном мире признаны за светочи справедливости.
От сотрудничества с «Маской» отказались по принципиальным соображениям многие театры Москвы — Небольшой театр, МХАТ имени Неприятного, театр «Современник», театр имени Маяковского, театр «Модернъ», «Школа современной пьесы» и другие коллективы. Ежегодно присуждение «масок» удивляет стойкой смесью разумности с произволом.
Порок торжествует наровне с добродетелью, призы достаются настоящим храбрецам в этот самый момент же увенчивают вакуум, мнимость, посредственность.
Вот пример. «Золотую маску» за лучший оперный спектакль взял в текущем году театр «Зазеркалье» из Санкт-Петербурга за прекрасную работу — «Золушку» Россини. Всем лицам, каковые мечтают, что они режиссеры, направляться взглянуть эту «Золушку» и многим поменять затем неверно выбранную профессию.
Режиссер Александр Петров сумел сочинить невиданное количество сценических ответов и не архаических, и не мнимо-новаторских. Дух подлинного веселья и умного озорства переполняет данный необычный спектакль, где все компоненты доведены до вероятного сейчас совершенства.
Это — реально лучшее, что имеется в наше время на многострадальной оперной сцене, где так редко торжествует настоящая ответственность таланта.
Но в случае если «Золушка» из «Зазеркалья» согласится лучшей постановкой, при чем бы тут был «Конек-Горбунок» из МХТ имени Чехова, названный лучшим мюзиклом? Переписанный братьями Пресняковыми «Конек-Горбунок» имеет успех у зрителей, но он очевидно попал не в собственную номинацию.
А в жюри музыкального театра, как мне известно, были собраны специалисты, не любители. Появляется подозрение, что кое-какие решения «Золотой маски» проистекают вовсе не от жюри. А откуда-то сбоку.
Либо сверху. Внезапно появляется некая «дополнительная маска» и падает на то, что желает поощрить данный «бок» либо «верх».
Начинаются какие-то вздохи о том, что-де нужно оказать помощь кому-то, кто «сейчас в таком тяжёлом положении». И этого не забыть, и того подпереть.
У одного юбилей, второй захворал, третий еще что-нибудь. Кому на данный момент прекрасно, как говорится? Другими словами приз, призванная отметить труд и талант, делается инструментом «поддержки» и «помощи».
Инструментом «театральной политики» хитроумно распределенных поощрений. Где рядом с настоящими талантами всегда фигурируют приятели-друзья клана «Золотой маски».
Не все они посредственны. Но как-то чрезмерно преданны суете и плохо опасаются «выпасть из моды», подобно выдающемуся взбивателю околотеатральной пены живописцу Павлу Каплевичу («Маска» за лучшие костюмы).
Но все-таки в области музыкального театра хоть какая-то тень справедливости время от времени появляется. Кто бы поспорил, что Диана Вишнева вправду сейчас — одна из лучших балерин.
Многие из тех, кто начинал с ней в одно время сникли, померкли, утратили жар исканий. А она по-хорошему неугомонна. Да, на оперную либо балетную сцену не имеет возможности затесаться человек, вовсе не могущий петь и танцевать.
До тех пор пока что так! Не знаю, что будет через десятилетие.
А вот решения «Золотой маски» по части драматического мастерства позвали у большинства чувство тягостного удивления.
В текущем году жюри по драмтеатру решило поощрить бедную, несчастную Александринку. Главное несчастье Александринского театра пребывает в том, что Валерий Фокин из режиссера превратился в менеджера, ориентированного на позапрошлогоднюю европейскую моду.
Исходя из этого лучшая режиссура у нас сейчас — это фокинская «Женитьба» Гоголя, та самая, где действующие лица катаются на коньках. Беда так как не в том, что гоголевские персонажи катаются на коньках, а в том, что более о спектакле ничего сообщить нереально (в случае если, само собой разумеется, вы не прикормленный Александринским театром театровед).
Коньки — это обнажённый, безлюдный режиссерский прием, штучка, фишка, трюк. Такая режиссура идет поверх автора, поверх актеров, поверх назначения и смысла драматического мастерства.
Я именую такие явления «режиссерским самодурством», откровенным самоутверждением режиссера-узурпатора, присвоением не принадлежащих ему прав. Пьеса не раскрыта, индивидуальности актеров использованы механически, без понимания и любви.
Это, само собой разумеется, мое вывод, но вот что весьма интересно — я не встречала ни одного специалиста, ни режиссера, ни актера, что бы действительно восхищался данной «Женитьбой».
Но прекрасно. Пускай кабинет главного режиссера Александринского театра сплошь устилают «золотые маски». Вправду, в таком несчастье, как потеря и ослабление таланта опытного авторитета, человека нужно всегда утешать.
Я о втором. О некоем «классовом расслоении» в театре.
Само собой разумеется, так было неизменно, но на данный момент как-то особенно стало видно — в театре рядом между собой живут «золушки» и «мачехи».
Одни терпеливо и вдохновенно трудятся, редко-редко приобретая хорошее слово и только грезя о балах. Другие тешат безлюдное тщеславие и приложив все возможные усилия «ловят символы высочайшего внимания».
Связи у них такие, что сам король позавидует!
Но желаю вам напомнить золотые слова Евгения Шварца, которыми кончается его «Золушка»: «Связи связями, но нужно же и совесть иметь. Когда-нибудь спросят: а что ты можешь, так сообщить, предъявить?
И никакие связи не окажут помощь тебе сделать ножку маленькой, душу громадной, а сердце — честным…
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
Золушка — Прибытие сводных сестёр и мачехи
