Сергей селин: в кино правят барыги
— Ваша новая работа – роль честного и храброго Леонида в фильме «Братаны» — снова везение?
— Не осознал! Вы что же, вычисляете, что меня «вывозит» только успех?
Что мне везет на роли? А, кстати, я соглашаюсь далеко не на всё, что мне предлагают.
Скажем так, лишь на хорошие сценарии. В этом смысле я весьма придирчивый, возможно сообщить, кроме того вредный. Угодить мне ой как непросто.
Но в случае если уж «срастается», как вот с «Братанами» оказалось, то тружусь с наслаждением. Я как сценарий прочел, сходу осознал – это мое. Так логично выписана фабула, все так последовательно, ясно.
В общем, прямо «в яблочко».
— Актерская востребованность – это, возможно, здорово? Само собой разумеется, это прекрасно. Вот лишь не всегда получается отвечать данной самой востребованности.
Не успеешь при всем тёплом жажде сниматься везде, куда приглашают.
— Кроме того во время кризиса?
— на данный момент проектов вправду стало меньше, но кино все равно снимают . И актеры стали более терпимы к ролям – жить-то так как нужно! Раньше мне приходилось отказываться от большинства предложений, но и сейчас, несмотря ни на какой кризис, я берусь только за те роли, каковые мне вправду по душе.
— Во какое количество фильмах в один момент может сниматься актер?
— Максимум в двух. Это предел. По причине того, что уже в третьем будет 101 % халтуры. Актер обязан соизмерять собственные силы. Сниматься параллельно в двух фильмах – да и то, если не играешься в театре – еще как-то возможно.
Дальше – все, ничего хорошего не ожидай. Растолковываю. В случае если актер будет выкладываться на всех проектах по полной программе, то он надорвется.
В случае если же начнет трудиться как-нибудь, то легко облажается. Да и то, и второе не хорошо. А по большому счету, в совершенстве нужно сниматься в одном. Но сейчас для актера это громадная роскошь. У всех так как семьи, дети, и самим также кушать нужно.
Люди крутятся как многостаночники, а так так как кроме того и подробность качественную не выточишь. Так и получается халтурная, что и наблюдать не хочется.
Об этом также не забывать нужно: в таком огромном потоке сериалов и программ, что мы имеем сейчас, зритель выбирает лучшее. В случае если что-то ему не так, он просто переключит канал.
— От Дукалиса отказываться не планируете?
— Не могу. Привык. Это уже мой «родной» храбрец.
Позже, времена изменчивы, а это постоянная работа, по-любому.
— Вы вычисляете, что сериал про ментов – это ваш лучший проект?
— У меня большое количество ролей, значительно более важных. И на творческую нереализованность мне лично жаловаться грех.
Вот лишь те, другие, фильмы показывают по телевизору в некассовое время, в то время, когда или все уже дремлют, или еще на работе. Но «Улицы» и «Литейный» — в прайм, так называемый, тайм.
— По-вашему, они того не стоят?
— Давайте честно. В случае если мы будем делать выводы о отечественном кинематографе по сериалу про ментов, значит отечественное кино бедненькое-пребедненькое.
По большому счету, сейчас фильмы делают продюсеры, другими словами предприниматели. А это, по-моему, неправильно.
Кино должны снимать специалисты, кинематографисты. Оно должно быть режиссерским, а не продюсерским, как сейчас.
И печальные результаты этого «фильммейкерства» мы ежедневно видим на экране. По причине того, что в том месте правят люди, каковые знают, как зарабатывать деньги, но, увы, мало знают в жанре.
Не место им в том месте. Пора вернуть кино на национальный уровень и финансировать полноценно.
Понимаете, как много в фильме зависит от положенных средств? Я собственными глазами на данный момент вижу, как в лучшую сторону по качеству от «Улиц разбитых Бандитского» Петербурга «и фонарей» отличается тот же «Литейный-4».
В него положили всего чуть-чуть побольше, а итог уже налицо. Кроме того то, что оператор трудился не с телегой, а на обычных рельсах, да и то какую роль сыграло!
А , пока в кино правят барыги, а режиссеры дерутся за очередной проект, по причине того, что им кушать хочется – ничего толкового не будет. Жаль, по причине того, что талантов у нас полно, вы это и сами понимаете.
— Сергей, действительно, что ваша первая работа была – руководить оркестром?
— Не работа, а работа. В то время, когда я отправился в армию, в том месте скоро мои творческие навыки выявили и поставили руководить взводом музыкантов.
— Навыки откуда? Музыкальное училище?
— Какое в том месте училище! Детский кружок Дворца культуры родного города Воронежа. Меня мой товарищ в том направлении сагитировал.
Главным доводом стало то, что мы сможем безвозмездно наблюдать фильмы, каковые крутят в ДК. И вот мы с ним записались в оркестр , где я освоил тромбон и трубу, а заодно тарелки и барабан. Позже в армии понадобилось.
Целых полтора года под моим началом было шестнадцать человек, а мне самому тогда еще и двадцати лет не исполнилось. Но я ответственность собственную строго осознавал и сходу собственных артистов поставил перед фактом.
Сообщил, в случае если увижу, что кто-то кого-то эксплуатирует, ответит по полной программе. Мне поверили, и никакой дедовщины в моем коллективе не было. Честно говоря, в армию я не желал, но о том, что послужил Отечеству, не жалею.
Не смотря на то, что меня, кстати, разжаловали.
— Была обстоятельство?
— И важная. в один раз на протяжении учений мои парни сидели в бункере, да и то ли случайно, то ли по злому умыслу, то ли для идиотской шутки кто-то забил наружную печную трубу. Угарный газ отправился вовнутрь, и мои подопечные отравились.
Прекрасно, я успел их всех извлечь наружу. Слава всевышнему, никто из мальчиков не погиб, но меня все равно наказали.
— Говорят еще, вы работали и грузчиком, и дворником.
— Было дело. Эти глубокоуважаемые профессии я осваивал по пути к собственному главному ремеслу – актерству.
Я с детства знал, кем стану. Меня и во дворе все кликали артистом, а в роду у нас было двое цирковых и двое балетных.
В театральный университет я начал пробиваться сразу после школы. Первый раз попытался в школу-студию МХАТ. Отправился в Москву, просматривал все с эмоцией, с толком, с расстановкой.
С душой, меньше. Но рабочая группа, глядя на меня, весьма радовалась. По окончании армии опять пробовался. Весьма желал во МХАТ. не забываю, прошел тур удачно, был рад.
Но в коридоре ко мне подошел один человек из рабочей группы и говорит: «Сергей, вы в обязательном порядке поступите, но не к нам». Честный был педагог, предотвратил. Тогда, вправду, время было неисправимое.
В столичные театральные институты попадали лишь по громадному блату, на уровне родных связей.
В то время, когда очередная моя попытка закончилась провалом, я возвратился в Воронеж, да и поступил с горя в технологический университет на инженера мясо-молочной индустрии, где и проучился два года. Там-то и началась моя реально рабочая карьера.
Через год я перевелся на вечернее и устроился грузчиком в столовку при военной кафедре. Вот меня повара опасались! Вычисляли засланным казачком.
Так как на данной кафедре готовили будущих офицеров ОБХСС, ну вся поварня меня почему-то вычисляла одним из них. Не знаю уж, из-за чего. Но грузчики, коллеги мои, уважали. Имели возможность прикрыть, в случае если внезапно мне нужно было погулять.
Да и по большому счету, жалели меня. Я так как был из них самый юный, да и худенький – не поверите. Они по возможности все время старались меня отпустить: «Иди, Серега, не мешайся.
Мы тут без тебя справимся». В общем, воспоминания остались утепленные.
Ушел я от них, лишь в то время, когда совсем решил кинуть университет.
— Взял «символ более чем»?
— Да я сначала осознавал, что не мое это. И на этот раз отправился прямиком в Ленинград, где с ходу поступил в ЛГИТМиК на курс Игоря Горбачева. Подружился в том месте с Юрой Гальцевым.
Мы были самыми отвязанными на курсе. Всегда что-то пропускали, опаздывали. Вследствие этого и стипендии не получали, и в общаге нас всегда ругали. И мы устроились дворниками, чтобы сразу решить две неприятности – с деньгами и жильём.
Деньги, само собой разумеется, были маленькие – что в том месте дворникам тогда платили? Но нам сходу дали по служебной помещению. Вот это были помещения! Огромные! Как же мы жили!
У нас стояла мебель девятнадцатого века – сплошь антикварные произведения. какое количество б это на данный момент стоило, опасаюсь кроме того представить, а тогда в Питере люди почему-то избавлялись от для того чтобы «старья». Выносили раритеты на улицу и ставили у парадного, в противном случае и на помойку.
Так мы и обставили собственные комнатки.
По большому счету, это, я вам сообщу, был еще тот Петербург, хоть и именовался Ленинград. Мне в мою бытность дворником доводилось в некоторых квартирах видеть через открытые двери портреты императора Николая Второго во целый рост.
Очень многое тогда еще сохранилось из тех, исконных времен. Это на данный момент уже город не тот, хоть и начал называться Санк-Петербург.
— Работа, возможно, не из легких была?
— Мы ко всему относились с куражом. Знали же, что это не на всегда. Действительно, с утра вправду трудновато было. Представьте, просыпаться с петухами.
У нас подъем был в четыре утра. Это встань, отправься убери целый двор – а он большой был. Особенно зимний период тяжко приходилось. в один раз пьяного мужика спасли, что не дошел до подъезда и заснул в подворотне.
Холод сорокоградусный, а юноша готовый. Прекрасно, увидели
Ну вот, а по окончании уборки – занятия. Мы время от времени попеременно поднимались. Юрка уберет и мой, и собственный участок.
На следующий сутки – я за двоих. Так продолжалось весь год.
— И что, не выдержали?
— Да мы бы выдержали. Легко в отечественном домоуправлении стали вводить новые порядки, чтобы, так сообщить, сорганизовать лопаты работников и график метлы.
Чтобы жизнь нам медом не показалась, поставили нас перед условием: планировать в участке не только в четыре, и вдобавок и в десять, в четырнадцать и без того потом – через каждые четыре часа. Само собой разумеется, это было нереально – мы же обучались.
Было нужно нам с Юрой расстаться с карьерой дворников. Но по окончании мы еще какое-то время поработали грузчиками в булочной. Так вот и учеба прошла.
Могу с чистой совестью заявить, что в студенческие годы я снабжал себя самостоятельно, с своих родителей не тянул. Да и опыт данный, честно говоря, отправился мне на пользу.
Я так как с различными людьми общался, большое количество чего определил и заметил. И как бы то ни было, а эти, казалось бы, несерьезные моменты биографии в действительности окончательно останутся частью моей жизни.
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
Дело чести 2011
