Театр меж двух кризисов
— Роман Григорьевич, сейчас все говорят об финансовый кризисе. Что вы думаете об этом?
— Думаю, отечественный театр не зависит от того, что происходит в пространстве около нас, но слово «Кризис» (с громадной буквы) преследует нас много лет. Настоящий Живописец знает, что кризис — это норма для театра, и он говорит: «Что такое выход из кризиса?
Это маленькая пауза между кризисом в прошлом и кризисом в будущем. И тогда между двумя кризисами имеется просвет — отдышка счастья свободы».
Так, мы живем в кризисе всю жизнь, с самого начала, когда я сделал первый спектакль.
— Коснулся ли кризис конкретно вашего театра?
— Нет. Мы так как ни при каких обстоятельствах ни у кого ничего не просим, ни при каких обстоятельствах не прибегали к помощи в виде финансовых вливаний со стороны. Исходя из этого данный кризис не повлияет на репертуар театра.
Мы знаем, что такое кризис, и это для нас не новость! Мы можем поставить спектакль и при минимальных финансовых затратах.
Но желаю сообщить о втором кризисе. Вот уже 10 лет, как отечественный театр борется за собственный помещение.
Дело в том, что часть дома, где мы находимся, занимает кафе, так называемый «Бакинский дворик». А ведь отечественное строение — уникально!
Это широко известный монумент конструктивизма, творение знаменитого архитектора, одного из фаворитов направления авангарда в советской архитектуре в 1923- 1933 годах Константина Степановича Мельникова. И имеете возможность себе представить: работники этого кафе прямо во дворе разделывают туши, в их заведении идет гульба, стоит животный гул, звучит музыка нижайшего качества…
— Имеется ли какие-то результаты данной борьбы?
— Отечественные взаимоотношения с «двориком» — продолжительная история. Сообщу только, что сейчас, в то время, когда имеется распоряжение Ю.М.
Лужкова о реконструкции и восстановлении строения отечественного театра (и государство на себя берет все затраты), управление кафе отказывается покидать помещение. И вот строительные леса уже возведены, а капремонт не имеет возможности начаться, по причине того, что работники кафе не подчиняются распоряжению отечественного главы горадминистрации.
Кроме того, мы два раза подвергались их нападениям. Со стороны «Бакинского дворика» мы встречаем окончательное, наглое сопротивление с угрозами.
Впредь до намеков, что люди, желающие начать ремонт, должны не забывать о собственных детях! И вместо того дабы подчиниться указаниям главы горадминистрации, они возмущаются тем, что сейчас, в то время, когда началась подготовительная работа по реконструкции, у них быстро упали доходы!
А ведь в том распоряжении указано, что работы по реконструкции должны начаться в 2009 году, а закончиться в 2011?м. По причине того, что через 2 года тут обязан пройти съезд конструктивистов ЮНЕСКО.
Получается анекдотичная обстановка — «Бакинский дворик» задерживает встречу ЮНЕСКО, запланированную на 2011 год.
— Каким вы видите собственный театр по окончании реставрации?
— Во-первых, неизменно минимум декораций. Лишь то, что нужно для передачи идеи, смысла произведения. Исходя из этого в отечественном помещении не будет сцены. Это будет единое пространство. Тогда не необходимы будут ни «золотые тряпки», ни дорогостоящие конструкции.
Не смотря на то, что я допускаю, что на площадке, где будет разыгрываться воздействие, может лежать какой-нибудь прекрасный ковер… А в остальном — все легко.
Как во времена великого Шекспира. Кстати, уже в самом пространстве, покинутом Мельниковым, заложена декорация будущего.
— Поведайте, прошу вас, о собственных новых проектах.
— Сравнительно не так давно мы приступили к постановке «Гамлета» и «Ромео и Джульетты». В «Ромео» будут играться ребята-дебютанты. Им всего по 22 года.
Хотелось бы, чтобы эти пьесы были поставлены на громадной сцене отечественного театра. Надеюсь, к этому времени его реконструкция уже завершится.
Помимо этого, на данный момент мы с Валентином Гафтом делаем спектакль в «Современнике», он именуется «Сон Гафта, пересказанный Виктюком». Суть таковой, что как словно бы в него (в Гафта) вселяется Сталин, а Гафт с этим борется и не желает этого.
Еще занимательный проект: меня приглашают в Одессу ставить «Саломею» — как раз оперу Рихарда Штрауса, а не драматический спектакль, поставленный нами много лет назад и исполняемый в течении этих лет. Эта опера безумно сложна.
Я видел множество ее постановок, но собственную «Саломею» желаю поставить с применением современного света, компьютерных разработок… Будет красиво.
И желаю поделиться эйфорией — отечественный театр в числе 10 лучших трупп мира приглашен на празднование 100-летия Тель-Авива.
— Ваши постановки неизменно уникальны. Как вы думаете, как на большом растоянии может зайти режиссер-постановщик в собственных опытах?
— Я думаю, этому предела нет, в случае если это в небо… А вдруг в преисподняя — пускай срочно убирается!
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
Российская Федерация между двух миров
