Трамп, корпоративизм и дефицит инноваций — «финансы»
Экономические неприятности Америки позваны угасанием духа личного предпринимательства, а вовсе не биржевыми пузырями, думает Эдмунд Фелпс.
В Соединенных Штатах, как вычисляют многие, на данный момент происходит внутренний политический сдвиг — от космополитизма к национализму, от муниципальных элит с левыми взорами к сельским популистам правых взоров. Главная экономическая идеология также изменяется — от корпоративисткой регулирования и политики перераспределения к политике, похожей на ветхий корпоративизм, предполагающий активное вмешательство страны.
Оба трансформации позваны недовольством избирателей. в течении десятилетий американцы верили, что летят на чудесном ковре роста поизводства, позванного достижениями науки, а после этого расцветом Кремниевой равнины. Но в действительности, начиная с 1970-х годов, неспециализированная факторная производительность росла медлительно.
Интернет-бум 1996-2004 годов был только мимолетным отклонением от данной тенденции.
Со временем в ответ на понижение доходности бизнес начал уменьшать инвестиции, рост производительности труда и почасовой зарплаты замедлился, во многих домохозяйствах работники стали выпадать из состава рабочей силы.
Это та самая вековая стагнация, которую когда-то обрисовал Элвин Хансен. Она не особенно коснулась богатого истеблишмента, потому, что сверхнизкие ставки привели к резкому скачку цен на акции.
Но большая часть граждан была рассержена на управление страны, у которого, наверное, были какие-то иные приоритеты, а не восстановление общего роста поизводства. Кое-какие комментаторы кроме того начали приходить к выводу, что капитализм выдыхается, а экономика сейчас впадет в относительно стационарное состояние пресыщения капиталом.
На самом же деле, начиная с 1970 года, совокупные выплаты за труд (заработная плат плюс разные бонусы) росли только чуть-чуть медленнее совокупных доходов, а рост средней зарплаты у группы граждан, находящейся внизу шкалы доходов, был не медленнее, чем у среднего класса.
Но средние почасовые выплаты работникам частного сектора, занимающим неруководящие должности на производстве, росли существенно медленнее, чем у всех остальных. Помимо этого, уровень экономической активности мужчин существенно снизился если сравнивать с уровнем экономической активности дам.
В 2015 году часть промышленных рабочих мест в общей занятости составляла только четверть от уровня 1970 года.
Из-за исчезновения промышленных рабочих мест в американском Старом поясе у в основном белых мужчин из рабочего класса стандарты судьбы стали не лучше, чем были у их своих родителей. в течении многих лет, в особенности в регионе Аппалачи, они ощущают, как общество их мало уважает. Они утратили возможность играться ключевую роль в собственных семьях, городах, стране, наряду с этим их чувство несправедливости возрастает по причине того, что, согласно их точке зрения, люди с высокими доходами не платят причитающуюся с них долю, тогда как другие приобретают пособия, не трудясь.
Но имеется и более глубокие обстоятельства их недовольства. Эти мужчины утратили шанс заниматься значимым трудом, ощущать собственную причастность к чему-то ответственному.
Они были лишены пространства, где имели возможность бы процветать, приобретать удовлетворение от удач, профессионально расти. Они желали бы иметь возможность грезить о чем-то значимом и создавать это.
Хорошая работа в индустрии давала этим мужчинам возможность новых вызовов, обучения, соответствующего продвижения. Малопрестижная работа в розничной торговле либо секторе одолжений ничего аналогичного не предлагает.
Утратив хорошую работу, эти мужчины утратили основной источник смысла собственной жизни. Свидетельством данной утраты стал рост случаев и суицидов смерти от наркотиков среди американцев, распознанный в изучении Энн Кейс и Ангуса Дитона.
В отыскивании адекватного ответа данной неприятности мы должны сперва разглядеть базисные обстоятельства стагнации на Западе. В собственной работе 1934 года Хансен писал, что обстоятельством вековой стагнации есть отсутствие новых изобретений либо новых индустрий.
А как продемонстрировано в моей книге Массовое процветание: Как низовые инновации стали источником рабочих мест, изменений и новых возможностей, первые показатели спада в американской инновационной деятельности показались уже во второй половине шестидесятых годов прошлого века.
К тому моменту инновационный дух Америки (любовь к воображению, изучению, экспериментированию, созиданию) ослаб из-за корпоративистской идеологии, пронзившей все уровни власти и заменившей собой идеологию индивидуализма, благодаря которой процветает капитализм. Не смотря на то, что частной собственности так же, как и прежде большое количество, большая часть частного сектора сейчас, так или иначе, контролируется правительством.
Частному лицу с новой идеей обычно требуется одобрение властями его стартапа; компании, каковые выходят на уже существующие рынки, должны соперничать с ранее основанными компаниями, каковые в большинстве случаев уже заручились помощью правительства. И не смотря на то, что Кремниевая равнина создала новые индустрии, повысив ненадолго темпы инноваций, она также столкнулась со понижением доходности.
Для оживления инновационной деятельности нам необходимо поменять способы ведения бизнеса. Будущей администрации аммериканского президента Дональда Трампа, со своей стороны, направляться сфокусироваться на развитии борьбы, а не просто на отмене регулирования.
К сожалению, данный вопрос пока не попал в центр внимания Трампа: он редко упоминает об инновациях, а его команда готовит страшные ответы, каковые практически смогут подорвать процесс инноваций.
Во-первых, Трамп уверен в том, что в трудностях американских рабочих виновата интернациональная торговля, а не исчезновение инноваций. Да, кое-какие талантливые экономисты, наверное, держатся этого же мнения.
Но тогда как классические инновационные государства, к примеру, США, Англия, Франция, столкнулись со большим спадом уровня экономической активности мужчин, данный уровень вырос в торговых государствах, таких как Германия и Нидерланды. Это указывает, что главным виновником есть отсутствие инноваций, а не торговля.
Во-вторых, Трамп считает, что меры на стороне рыночного предложения, содействующие росту чистой прибыли корпораций, повысят доходы и создадут рабочие места. Но подобный подход может привести к взрывному рост государственного долга и, в конечном счете, глубокую рецессию.
Наконец, и это хуже всего, Трамп уверен, что нагоняи одним корпорациям, к примеру, Ford и Carrier, и помощь вторых, к примеру Гугл, разрешат расширить занятость и производство. Подобного рода корпоративистской политики мы не видели со времен Италии и фашистской Германии 1930-х годов.
В случае если сохранится таковой менталитет, вмешательство страны в бизнес-сектор для защиты существующих блокирования и компаний выхода на рынок новых будет увеличиваться. В следствии, артерии экономики будут закупорены, а это, без сомнений, будет в основном сдерживать инновации, чем стимулировать инновационную деятельность среди уже состоявшихся инсайдеров.
Политики должны отозваться на опасность восстановления корпоративизма при Трампе. Подобные подходы к нынешним проблемам экономической стагнации смогут вбить последний гвоздь в американского рабочего — и сердце инноваций класса.
Ремонт в Белом доме
