Умный человек марк захаров
13 октября Марку Анатольевичу Захарову исполнится 80 лет. Из них сорок совершено с громадной пользой для Отечества – на должности главного режиссёра Театра Ленком.
В юбилейные дни умное и грустное лицо Захарова, само собой разумеется, покажется в телеэфире. Что станет редкой силы контрастом с его простым, эфирным, содержанием: умные люди оттуда не то сами сбежали, не то вывели их намерено
Он будет шутить, неподражаемо, самоотверженно – защищаясь от публики лёгким щитом иронии, хотя её одарить и потешить В славе этого человека нет ничего преувеличенного, раздутого, всё строго по заслугам. Да да и то сообщить, дутая слава – примета последнего времени, а Марк Анатольевич пришёл к нам дорогой, идущей от 1933 года.
Нужно сообщить, умело распорядился человек и временем, и талантом. Ничего не растранжирил, на всё имеются документики: фильмы, пьесы, открытые и выращенные актёры.
И ещё одну субстанцию творил Захаров на своём творческом пути, не знаю, как её и назвать, – заражение, что ли, вмешательство в личность. Это в то время, когда произведение искусства делается личным опытом наравне с прожитой судьбой.
В первой половине 70-ых годов XX века я с рук за три рубля («Нет лишнего билетика?» – люди толпами восклицали это у любимых театров) приобрела билет на спектакль «Тиль» и пропала от восторга. не забываю этого «Тиля» практически наизусть, песни могу напеть, поведать, как кто игрался, – с этого и отправился мой персональный «роман» с режиссёром Захаровым, а нас таких много тысяч. без сомнений, Ленком воспитывал публику, воспитывал свободных людей, желающих и думать о жизни, и весело и смело – жить.
Эта озорная эйфория в своё время переполняла Марка Захарова, не напрасно он поставил один из самых радостных и звонких пьес Театра Сатиры – «Проснись и пой». Режиссёр держал себя так, словно бы не считая пролетариата, трудовой интеллигенции и крестьянства имеется ещё сословие – свободных и радостных людей.
Они и поручили мастеру для них трудиться, изобретать храбрецов, создавать умные, острые и прелестные вещи.
Да, всё, что Марк Захаров смог держать под своим контролем, – всё удалось, оказалось, сбылось. Он пережил, и на долгое время, «ленинский комсомол» – кто бы имел возможность поразмыслить об этом в первой половине 70-ых годов XX века, в то время, когда Захаров возглавил театр?
Он создал оригинальный репертуар и великолепную труппу. Он, наконец, стал одним из знаков отечественной культуры.
Новый век принёс театру огромные утраты. Потребовалось мужество умного человека, дабы выстоять, сохранить театр.
Так как вряд ли найдётся кто-нибудь, желающий оспорить тот факт, что Марк Захаров – умный человек?
Ум, как раз ум я бы назвала главным качеством Захарова, тем более что он сам, со своей неизменной иронией, ни при каких обстоятельствах ничего для того чтобы публично в себе не признаёт. «Везде нужен ум!» – восклицал искатель приключений Кречинский, храбрец комедии Сухово-Кобылина (и необычно, что пьесы этого автора Захаров не ставил). Но как раз вследствие того что творческое родство через чур разумеется, и не ставил: Захаров непредсказуем, его выбор не вычислишь а также не всегда поймёшь.
Ему бы за Салтыкова-Щедрина взяться, – а он берёт Шварца совершает фильм («Обычное чудо»), что благополучно пересекает все эры. «По причине того, что остаётся лишь то, что про любовь». на данный момент, в то время, когда возможно ставить что угодно – сатиру либо катастрофу любой крепости, Захаров почему-то выводит к зрителю ибсеновского Пер Гюнта, снова желает поселить на собственной сцене молодого человека, – но в нарядной зарубежной «расфасовке», с танцами и песнями, с непременными насмешками и острыми, пронизывающими шикарную театральную ткань мыслишками.
Ему нужен как раз таковой храбрец. Подобно Вольтеру, Захаров обожает храбрецов простодушных, безрассудных, конкретно чувствующих жизнь.
Они необходимы для доказательства сложных творческих теорем. Да и по большому счету они необходимы, чтобы жизнь оставалась судьбой, а не извлечением квадратного корня!
И труппу, и репертуар собственного театра Захаров складывает как хитроумный пазл, не оригинальничая по-безлюдному, а получая воплощения плана. Бывают хорошие пьесы, хорошие актёры – да не мои, как будто бы говорит сам себе режиссёр. Но что моё – то моё.
На то и нужен ум, чтобы отличать основное от второстепенного, собственное от не собственного. Не будь Захаров режиссёром, он имел возможность бы возглавить большую поликлинику либо производственный комбинат.
И всё бы у него кипело, крутилось, осуществлялось, питаясь настоящим авторитетом собственного создателя. Авторитет!
Какое красивое слово, из «забытых».
У Захарова настоящий авторитет, по причине того, что он – настоящий режиссёр. Как отличить настоящего режиссёра от самозванца?
Я вам на данный момент растолкую.
Настоящий режиссёр создаёт актёров. Он их открывает, воспитывает, заботится о них.
А вдруг берёт актёра «готовым», то весьма интересно и уникально поворачивает его творческую судьбу.
А самозванцы, мнимые режиссёры – они актёрами лишь пользуются.
Но, возможно, имеется отличие – пригласить, скажем, Абдулова в какую-нибудь антрепризу дурака повалять на сцене либо годами с ним биться-копаться, как бился Захаров. Абдулов неспешно вырос в превосходного актёра – в спектакле «еретик и Варвар» (по роману «Игрок» Достоевского) он игрался потрясающе.
Не просто учителя Алексея Ивановича изображал, а как словно бы предстоял перед цивилизацией за дикого, страшного и обворожительного русского человека. Была идея, был масштаб, искры театрального «электричества» заряжали публику, и разве имел возможность это сделать Абдулов в одиночку, без режиссёра?
Раскрылся бы без него сценический дар Инны Чуриковой? Само собой разумеется нет.
Тут и дорого то событие, что своеобразие собственного творческого мира, собственных фантазий Марк Захаров постоянно воплощает в актёре.
Властный и честолюбивый, внимательный к «духу времени», к моде и политике, Марк Захаров умно балансирует между «временным» и «вечным», мимолётным и прочным. Театр – не церковь, в нём очень многое происходит, как выражался Лесков, «с дымком, с грязью и с дуринкой».
Театральное королевство Захарова остаётся живым, – а уж в историю театра оно вписалось в далеком прошлом.
Но как быть с малоизвестным социологам «сословием свободных людей», по поручению которого трудится мастер Захаров?
Быстро ли оно? Находит ли себе радость в театре?
Не знаю, читатель. По мне, так и «сделанного достаточно».
Благодарю Марка Антольевича за труды, как один из бесчисленных его зрителей, вежливых им – в эйфории.
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
Марк Нина и Захаров Лапшинова. Больше, чем любовь
