Басов: отец был жанровый режиссер, его фильмы не проповеди
В июле этого года исполнилось бы 90 лет режиссёру и актёру Владимиру Павловичу Басову. Его роли в фильмах «Я шагаю по Москве» (полотер), «Дни Турбиных» (Мышлаевский), «Приключения Буратино» (Дуремар) и «Приключения Электроника» (глава гангстеров Стамп) думается, привычны всем.
Но немногим как мы знаем, что Басов не только блистательный актер. Владимир Павлович как режиссер снял более 15 фильмов. Среди его работ такие известные фильмы, как «меч и Щит», «Тишина», «Метель», «Дни Турбиных» и «Опасный поворот».
В одной из рецензий Басова назвали одним из самых таинственных и непонятых мастеров кино. О Владимире Павловиче Басове в интервью «АН-онлайн» говорит его сын, сценарист и кинорежиссёр Александр Басов.
— Александр Владимирович! Вы выросли в киносемье: папа – актёр и режиссёр Владимир Басов, мать – актриса Валентина Титова.
Дома сильна была воздух кино?
— В смысле пахло ли у нас дома целлулоидом? Не припомню. Не нужно думать, что жизнь киношников резко отличается от судьбы всех остальных.
Разве, что распорядком. Картина снималась в те времена около полугода. И на это время папа исчезал, даже если не было командировок. Другими словами он был тут, с нами, приходил, ужинал, ложился дремать… Но мысли его были где-то на большом растоянии…
У меня был однокурсник, чей папа был капитаном торгового флота. И вот мы с ним нашли массу совпадений в детских ощущениях.
Возможно заявить, что воздух кино заключалась в том, что все время ожидал папу «из рейса».
— Владимир Павлович был строгим отцом?
— А что это такое – строгий, нестрогий? Он был человеком традиции, домостроевцем. И я такой же. То, что некоторым думается строгостью, ригоризмом и тиранией – для меня естественный порядок.
Ну, к примеру: папа ни при каких обстоятельствах не входил ко мне в помещение без стука. Так что строгость его распространялась и на себя. И это воспитывало действеннее, чем проповеди и ремень
— Александр Владимирович, Вы снимались вместе с отцом в его фильме «Нейлон 100%». Владимир Павлович на съемочной площадке с Вами был таким же, как дома, либо держал расстояние?
— Не помню. не забываю, что весьма нервничал, забывал текст, было жарко (тогда еще светили дуговыми лампами), хотелось сбежать Возможно, тогда я и осознал: актерство – не мое.
— Многие знают Вашего отца больше как актера, чем режиссёра. Чем было актерство для Владимира Павловича? — Возможностью на время переключиться от режиссуры, быть, как говорят в спорте — «играющим тренером»?
— Так произошло. В сорок лет, сыграв полотера в «Я шагаю по Москве» он полюбился публике и стал пользуется спросом как исполнитель ролей разнообразных «чудиков».
Ему это нравилось, его это увлекало Но не нужно забывать, что это стало и крайне важной прибыльной статьей бюджета. В сравнении с которой главная профессия, само собой разумеется, была субботником.
— Дуремар в «Приключениях Буратино», глава гангстеров Стамп в «Электронике», Волк в фильме «Про Красную Шапочку» — чем увлекала Владимира Павловича работа в детском кино?
— Это его нужно было задать вопрос. Но могу предположить, дабы он ответил «по чесноку». — Какая отличие?
И вправду – разве не редкость кино детское, взрослое и пенсионное?
— Какая из киноролей отца Вам самый дорога?
— Смычков. Контрабасист из фильма Швейцера «Карусель».
Мне думается, что вот образ Смычкова – это вот самая сокровенная сущность отцовской природы.
— Как Владимир Павлович относился к собственной популярности? Его довольно часто выясняли на улице?
— Скорее весело, чем устало. В его характере были все-таки чисто актёрские черты. Он обожал внимание.
Не смотря на то, что иногда притворно охал – «надоели».
— Очень сильно ли повлиял папа на Ваш выбор профессии, что Вы поступили как раз во ВГИК?
— Повлиял, само собой разумеется, и не очень сильно, а стопроцентно. Но не напрямую. Ну, кем должен был стать мальчик, что еще в восемь лет сделал из посылочного коробки подобие телевизора, ввинтил в том направлении лампочку, соорудил устройство для промотки, и рисовал фильмы на бумаге для заклейки окон.
А позже демонстрировал их друзьям, сопровождая пояснениями и озвучивая всех персонажей?
— Детей знаменитостей, каковые сами стали известными, довольно часто пробуют сравнивать с их родителями. Разрешу персональный вопрос: на режиссерской площадке Вы ведете себя так же, как Ваш папа?
— А как – так же? Он по-различному себя вел. А на съемочной площадке я не был столько лет, что уже и не помню.
Похоже, что я схлопотал негласный запрет на профессию.
— И в продолжение вопроса: в собственном характере Вы ощущаете темперамент собственного отца?
— Как у всех: большое количество неспециализированного и большое количество различного. Пожалуй, я так же упрям, так же импульсивен.
Но у нас различные судьбы. Он жил во времена, в то время, когда все около с каждым днем росло, усложнялось, улучшалось Я же уже тридцать лет замечаю распад. А темперамент – это и будущее также.
Не только гены.
— В одном из интервью, Владимир Павлович сообщил: «Если бы мне бы сообщили — у тебя не будет ничего: не будет декораций, бракованная пленка; любитель — не довольно много налетавший кинокилометров — за аппаратом — человек, что будет снимать. Но у тебя будет полная возможность поработать с актерами, которых ты обожаешь, пульс в пульс, создать магнитное поле около себя, заразить этим магнитным полем исполнителя либо исполнительницу, и позже, даст Всевышний, дабы он перенес это зрителю.
Я сообщу: «Я согласен на все». По каким качествам Басов подбирал собственную команду?
— Вы сперва ответили на вопрос, а позже его задали. — Искал родных по духу, по восприятию людей. Ему не так был серьёзен космический холодный профессионализм, как «хорошая компания».
— Вашему отцу удалось фантастическое: в 70-е годы экранизировать «Белую гвардию» М.А.Булгакова. Продолжительно ли «пробивал» Владимир Павлович сценарий в Госкино, были какие конкретно то трудности?
— Фантастического не было ничего. Не смотря на то, что к Булгакову относились настороженно. Но он не был запрещенным писателем.
Уже вышла «Мастер и Маргарита». Был фильм «Бег» Алова и Наумова. Но папа так как снимал телевизионную картину. А на телевидении были свой уровень и свои порядки бдительности. Приходилось отражать бессчётные попытки «исправить» автора.
Не обошлось без компромиссов.
— Фильм «Страшный поворот»: шедевр и по сценарию, и по режиссуре, и по актерскому составу. Правда ли, что с данной картиной связана история о рекордной длительности съемок и что комплекс, на котором снимали «Страшный поворот» скоро был разобран?
— «Электроник-Кам» – одна из первых в мире многокамерных совокупностей. И она, само собой разумеется, была предназначена для съемки «мыльных опер», которых у нас в стране не создавали.
То, что папа сделал картину скоро – не чудо. Один павильон, три камеры, на данный момент все так трудятся на телевидении, кроме того многократно стремительнее (оттого и наблюдать нереально).
Но другие режиссеры, пришедшие за ним не желали переучиваться, предпочитали трудиться по старинке. Операторам также не нравилось выставлять свет на целый объект. И без того потом Одним словом, СССР закупил технику, которой в стране просто не было применения.
Микроскопом забивали гвозди.
— Как тщеславен был Ваш папа и как относился к критике собственных картин?
— Тщеславен? Не знаю. Тут имеется опасность спутать тщеславие с признанием. Признание ему было нужно, он был экстраверт.
И негромко страдал, в то время, когда ругали, либо не хватает восхваляли. Но – негромко.
— У Вашего отца были кумиры среди актёров и режиссёров — звезд мирового кино?
— Кумиры? Да нет Разве лишь Чаплин. Но были актеры, которых он ставил вровень с собой (другими словами – выше некуда) – Бурвиль, Габен Американское кино он знал не хорошо, и, мне думается, не обожал его Восхищался Алеком Гиннесом.
Но Чаплин оставался недостижимой вершиной. И в актерстве и в режиссуре.
— Какие конкретно предпочтения у Вашего отца были в литературе?
— Самые классические. Маяковского он обожал. Но все-таки предпочитал Твардовского.
Ну и девятнадцатый век. Я сообщу, возможно, крамольную вещь, но папа не был громадным книгочеем. Литература игралась в его творчестве громадную роль, но не громадную, чем, к примеру, живопись. А я книгочеем стал с пяти лет.
Так, что в то время, когда мне стало около шестнадцати, уже он обращался ко мне за консультациями по библиографическим и литературоведческим вопросам.
— Как Владимир Павлович проводил свободное время? Как мы знаем, что он был автолюбителем, превосходно рисовал и придумывал стихотворные экспромты
— Его не было. Экспромты придумывал, автолюбителем был, а свободного времени не было. Обожал рыбалку, но рыбачил редко – все по той же причине. Время от времени выбирались в лес за грибами. Жгли костерок.
Катались за границу – по соцлагерю, конечно. Но это больше был отдых для нас – детей, он-то трудился на нас шофёром и нянькой.
— В какой степени Ваш папа интересовался политикой?
— Ну, не политикой Политики в то время не было. Он пробовал осознать куда движется страна, что происходит в мире А из газеты «Правда», кроме того просматривая ее, как он сказал, «между строчков» тяжело было почерпнуть достаточную данные.
Исходя из этого неприкосновенной, священной реликвией в доме был коротковолновый приемник. Все свободное время папа лежа на диване с наушником в ухе внимал «Голосу Америки», «Свободе и» Немецкой «волне».
Сходу обязан огорчить часть поклонников отца: к инакомыслящим он относился скептически, для него империя была безотносительной сокровищем, независимо от политического и экономического строя. Его тревожило не как уничтожить СССР и победить коммунизм, а как сохранить СССР и очистить коммунизм.
— Писали, что Ваш папа имел возможность свободно зайти в кабинет к Михаилу Суслову – второму человеку в стране. Многие пользовались тем, что Басов был вхож во властные кабинеты и просили оказать помощь решить их неприятности?
— Чепуха. Суслов был весьма большой фигурой, к нему никто, не считая Брежнева не имел возможности свободно войти. Да и по большому счету – отца с громадной неохотой принимали партийные главы. Он не входил в круг «обласканных народом и партией».
А ходить по кабинетам в те времена приходилось всем. В противном случае ничего не решишь. Но ему это всегда было весьма не очень приятно, в особенности, в случае если просил что-то для себя.
Он был человек с гонором. Просить не обожал. За вторых – другое дело.
Но все равно это было преодолением. И походы эти не всегда были успешны.
— История о том, что Ваш папа в один раз заехал за рулем собственной «Волги» на Красную площадь – выдумка «желтой» прессы?
— В первый раз об этом слышу. Да и кто не забывает, как было организовано перемещение в те времена, знает – на Красную площадь легко физически нереально было проехать мимо постовых.
— Сожалел ли Владимир Павлович о несыгранных ролях и неснятых фильмах?
— Само собой разумеется. Он грезил сыграть Сирано де Бержерака.
Утверждал, что «с гуммозом Сирано не прочувствуешь, с носом нужно появиться».
— Вы опубликовали мемуарную прозу Вашего отца «какое количество себя не забываю». Не было предложений опубликовать её отдельной книгой?
— Не только не было предложений, но и предложения с моей стороны издателями с возмущением отметались. Так как в книге ни слова о том, с кем дремал и какое количество выпил А творчество и судьба им скучны.
Читателю занимательны, а издателю нет.
— Какое кино имел возможность бы снимать Владимир Павлович Сейчас?
— Кроме того не знаю Он был жанровый режиссер, его фильмы не проповеди, а литература. Непременно поучительная, воспитывающая, нравственная Но в первую очередь – захватывающая, увлекательная А жанр у нас сейчас профанируется. «Сделать картину в жанре» – на нынешнем арго значит – собрать ее из уже апробированных Голливудом кирпичиков.
Это бы ему не было весьма интересно.
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
«Дуремар и красивые женщины». Документальный фильм о Владимире Басове
