Иван цветаев был бы против
Пару дней назад пришло ободряющее известие: лорд Норманн Фостер, экстремальный архитектор, не будет реализовывать проект возведения на базе музея красивых искусств имени Пушкина (Москва, Волхонка) некоего современного «музейного города». Кошмар отложен, но не прекращён.
ГМИИ имени Пушкина был открыт в 1912 году не Ириной Антоновой, как смогут поразмыслить кое-какие, а Иваном Цветаевым, знатоком искусств, университетским доктором наук, отцом – и подвижником поэта Марины Цветаевой. Она, кстати, покинула об отце и его музее прекрасные, красочные и пронзительные воспоминания.
Музей красивых искусств имени Александра Третьего (так ГМИИ именовался изначально) был создан сверхъестественным напряжением воли святого русского человека. бессребреник и Труженик, он лично собирал средства и осуществлял контроль всё в собственном заветном детище, а открыв его, скоро погиб. В 1913 году.
Так происходит у «первых парней»: сделал дело – и ушёл. («Первыми юношами» я не в серьез именую настоящих созидателей и творцов, тех, кто возводит города, открывает музеи, пишет драмы и оперы и без того потом. В большинстве случаев, «первые юноши» мало что приобретают за собственный труд, по крайней мере, не имеют и тысячной доли житейских благ, каковые огребают идущие за ними последователи, интерпретаторы и др.)
Так вышло и с Иваном Цветаевым. Я посмотрела на сайт ГМИИ имени Пушкина – и поняла, что столетие со дня смерти основателя музея (30 августа по ст. стилю, 12 сентября по новому) не ознаменуется никакими мероприятиями.
Кроме того скромного вечера – хотя бы прозу Марины Цветаевой об отце почитать – не предусмотрено.
Вторыми ответственными делами озабочено управление музея – расширяться! реконструировать! обновлять! Проект нового «музейного города» в далеком прошлом вызревает в ГМИИ имени Пушкина, но пока не получил бесповоротного вида.На сайте музея имеется обсуждение этого проекта.
Любопытно, что тревожные вопросы задают хорошие люди, каковые переживают – не будет ли совсем загублен вид Москвы этим постройкой в историческом центре города («центрее» по большому счету не бывает!). А отвечает им какой-то робот.
К примеру, Ирина Левина пишет: «Я считаю, недопустимо в центре Москвы, в таком месте, как Волхонка, строить новые страшные стеклянные идолы депозитария, административного корпуса с конференц-залом. Не нужно уродовать отечественный город ещё больше, чем его покалечили. А строительство недалеко от усадьбы Голицына на фундаментах ветхого Пречистенского дворца и во дворе Первой столичной гимназии тем более недопустимо Не нужно дом для телепередачи «За стеклом» – нужно хорошую ордерную архитектуру, не превышающую этажность окружающей застройки!»
Из Музея красивых искусств неравнодушной горожанке отвечают только красивым слогом: «Проектирование проектов осуществляется в рамках Распоряжения Правительства РФ от 18 июня 2008 года №464 (в редакции Распоряжения Правительства РФ от 26.12.2011 №1133) и Распоряжения Московской мэрии от 15 ноября 2011 года №541 «Об утверждении границ объединённой охранной территории №8».
Что, возможно, свидетельствует: не лезьте к важным учреждениям, каковые «проекты проектируют», со собственными глупостями.
Но нужно будет лезть. Через чур уж велика «цена вопроса» – перед нами «культурное наследие» чрезвычайной важности (центр Москвы, ГМИИ имени Пушкина).
Отрадно, что Норманн Фостер отошёл от дела. В Санкт-Петербурге, например, ещё не забывают – кое-какие кроме того и с содроганием – его ужасный проект перестройки острова Новая Голландия, где предусматривалось 9 проломов кладки исторических стен, окружающих остров, для возведения каких-то ни для чего не нужных мостов.(По большому счету кликать современных зарубежных архитекторов прекрасно бы для постройки на новых местах, а не в исторически сложившихся центрах.
Они не ощущают, не знают чужую им среду и с размахом рисуют собственные практически наркотические галлюцинации. Не забывайте, у Лермонтова – «Не имел возможности щадить он отечественной славы!»)
Но сама мысль нового «музейного города» осталась – потому, что амбиций ГМИИ имени Пушкина так просто не отменишь.
Эти амбиции в полной мере выяснились, в то время, когда Ирина Антонова (тогдашний директор и нынешний президент ГМИИ) в телеэфире внесла предложение перераспределить коллекцию импрессионистов, хранящуюся в Эрмитаже, – в пользу ГМИИ.
Вот где зарыта собака. Эрмитаж! Ох данный Эрмитаж.
Он фатально не даёт спокойствия управлению ГМИИ.
Дело в том, что Иван Цветаев собрал хорошую коллекцию. И однако его музей – прекрасный, очаровательный, дорогой провинциальный музей.
Он имеет огромное просветительское значение, но его нет и не может быть среди первостатейных хранилищ мирового уровня. Такие хранилища по силам было собирать только королям и царям.
ГМИИ – превосходный музей, но кроме того с учётом пополнений в советское время это не Прадо, не Лувр, не Эрмитаж. И переделать эту обстановку нереально.
Нереально? Многих людей именно это наполняет необычным энтузиазмом.
Из этого и амбиции ГМИИ. Возможно, из этого и цена на входной билет – 400 рублей.
Столько же, сколько в Лувре, и на целых 150 рублей дороже, чем в Эрмитаже.
К тому же в Эрмитаж безвозмездно пускают пенсионеров, студентов и детей (всех государств), а в ГМИИ кроме того льготный билет стоит 200 рубчиков. При том что коллекция Эрмитажа больше, чем в ГМИИ, – думаю, раз в сто пятьдесят.
Одобрил бы такую обстановку кристальный человек, основатель музея Иван Цветаев? Понравились бы ему замыслы нескончаемых амбициозных расширений и реконструкций его музея неизвестно для чего?
При неоправданно завышенной цене на билет?
Что толку задавать вопросы. У Цветаева другие были «двигатели внутреннего сгорания». Он желал, чтобы в его родимой Москве «также было», дабы столичные самодуры собственных деток водили в культурные места, дабы красивые искусства просвещали и развивали обывателя.
А в наше время кроме того столетие со дня его смерти проходит в молчании, как словно бы ГМИИ вырос сам по себе, как гриб.
Как желаете, а неизящно это!
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
#IVAN NUMBER ONE !!! — EeOneGuy | Slither.io
