Компромисс альтернатива мордобою
Народный любимец. Легендарный мэтр. Учитель, воспитавший таких известных артистов, как Ольга Арефьева, Марина Хлебникова, Катя Лель, Варвара… Перечислять возможно продолжительно – как заслуги, так и регалии.
Какова их цена и как ему удалось их взять, не обращая внимания на зависть и козни сотрудников, Лев ЛЕЩЕНКО согласился «Доводам неделi».
— Лев Валерьянович, текущий год для вас стал юбилейным. Само собой разумеется, итоги подводить ещё рано.
Но однако, что вычисляете собственной гордостью?
– Сложно что-то выделить. Так как я всё делаю от сердца.
Отдаюсь всецело любому из собственных рабочих процессов.
– Не жалко, что не обращая внимания на это государство вас – заслуженый артиста – «отметило» столь скудной пенсией?
– А я её не приобретаю а также не знаю, какая она у меня на данный момент. Всю собственную пенсию сначала я передавал студентам музыкально-педагогического университета имени Гнесиных, в котором преподавал более десяти лет.
В данной помощи страны, слава Всевышнему, не нуждаюсь.
– Кроме сцены у вас имеется и другие занятия. Вы являетесь почётным президентом люберецкого баскетбольного клуба «Успех».
Это удачный бизнес?
– Данный клуб мы с нуля организовали вместе с моим школьным другом Владимиром Назаровым. И вот сейчас болеем за него в прямом и переносном смысле. Добываем деньги, приглашаем игроков, ездим на соревнования. Время от времени кроме того вылетаю с командой в регионы.
А по большому счету баскетболом я начал заниматься ещё во втором классе. У нас в Сокольниках из двух классов был сделан один баскетбольный, действительно, вместо колец в том месте висели две дужки от стульев.
Вспоминаю, с каким наслаждением с мальчишками бросал в том направлении неотёсанный кирзовый мяч! А в то время, когда спустя пара лет отечественная семья переехала в столичный район у метро «Войковская», то выяснилось: живём рядом с домом динамовских спортсменов.
И первое, что я сделал, – отправился на стадион «Динамо» и записался, не обращая внимания на собственный невысокий рост, в секцию баскетбола. Играюсь в него до сих пор.
Хорошо разбираюсь, потому и возглавил клуб.
– А ещё в начале «нулевых» вы стали одним из соучредителей Столичного центра диализа.
– Легко моим друзьям и близким неоднократно требовалась неестественная почка. Эта неприятность решается весьма не легко.
Очереди в клинику огромные. Вот и захотелось мне вместе с Володей Винокуром как-то оказать помощь этим людям, дабы они не утратили веру в себя, в собственное здоровье. И понимаете – стольких больных удалось спасти!
Основное – верить и делать.
– Это неспециализированная фраза. Может, с воспитания патриотизма начать? Кстати, вас в перестройку «клевали» за патриотические песни. А сейчас вы уже не так деятельно их используете в собственном репертуаре.
Поменяли собственное отношение к стране?
– Россию я считаю великой державой. Желаю сказать о ней с эмоцией гордости.
Но считаю, что мы потеряли момент в воспитании патриотизма. В прошлом опасались сказать, что существует государство Российская Федерация. Тогда мы нашу страна именовали СССР. Я служил на телевидении и радио 10 лет.
В том месте мне довольно часто говорили – дабы не обижать соседей, Россию упоминать не нужно. В следствии мы убили трепетное патриотическое отношение к собственной нации. Я достаточно толерантный человек.
Но считаю, что Российская Федерация – это основоопределяющая страна для всего прошлого и нынешнего тех государств, каковые когда-то образовывали соцлагерь. Так как именно она позволила населению из соседних республик строить фабрики, получать деньги, обучаться.
Они живут за счёт России. Отчего же и по сей день нас осуждают за то, что мы именуем Россию первой страной?
Из-за чего пробуют расшатать отечественные устои? Когда мы пробуем сказать о собственной Отчизне в патриотических тонах, нас сходу упрекают в шовинизме.
– Ругать современный российский шоу-бизнес сейчас также модно.
– Неприятность не только в русском шоу-бизнесе. Обмельчала эстрадная песня. Причём не только у нас, но и за границей. на данный момент на три ноты возможно километры песен выдавать.
А некоторых исполнителей я именую «артистами уникального жанра», по причине того, что неясно, что они по большому счету собой воображают и откуда взялись. В то время, когда я приезжал за границу на конкурсы, в том месте шла весьма важная работа – с оркестром, музыкантами.
А на данный момент что – у кого костюм бросче?
– Но имеется же у нас такие титаны, как вы! Вот вам семьдесят лет ни при каких обстоятельствах не дашь – свежи, подтянуты, со звучащим голосом.
– не забываю, как в молодости трудился в Громадном театре рабочим сцены и видел всех великих отечественных певцов – Козловского, Лемешева, Максакова, Вишневскую. Все они начинали подготавливаться к спектаклю за пара дней.
Павел Лисициан, к примеру, за два дня до выхода на сцену писал лишь записки, дабы не сказать. Вот и я стараюсь не сказать, дабы голос на концерте звучал бархатно.
– Нет замыслов показать его на «Евровидении»? В текущем году, кстати, это сделал ваш ровесник Энгелберт Хампердинк.
– И что? Славой Хампердинка, занявшего в том месте одно из последних мест, я не прельщаюсь. А ведь какой превосходный певец был. какое количество людей когда-то сходили по нему с ума!
Мне 70 лет, и никому ничего обосновывать уже не нужно. Сейчас время вторых песен и героев. Всё изменилось. Кроме того у нас фестивали песен стали иными. К примеру, в то время, когда начиналась «Песня года», отношение к музыкальному материалу было вторым.
Любая песня была штучным товаром, в год оказалось не больше двух десятков новых композиций. Сейчас же музыка весьма расслоилась, показалось огромное количество форматов, теле- и радиоэфиров.
В итоге нет и таких шлягеров, как «Лаванда» и «Миллион алых роз». И «Песня года», само собой разумеется, изменилась.
– Изменилась так, что, в то время, когда музыкальным редактором в том месте была Алла Пугачёва, она вычеркнула вас из перечня выступающих. Обиды не было?
– Как-то артиста МХАТа позвали в художественную часть, на что артист возмущённо ответил: «Художественное целое в художественную часть не входит!» Этого же принципа придерживаюсь и я. Алла Борисовна не имела возможности меня откуда-то вычеркнуть, потому, что я не разрешал ей моё имя куда-то вставлять. Она делала «Песню года» по собственному разумению, и, если бы не мой дорогой друг Игорь Крутой, забравший бразды правления, — фестиваль бы загнулся.
Что касается отечественных сегодняшних взаимоотношений с Пугачёвой, то они весьма приличные, не смотря на то, что и не могу заявить, что доверительные. По большому счету я со всеми сотрудниками в ладу, не выхожу в Интернет и никого не оскорбляю, как на данный момент принято.
Стараюсь в любом вопросе обнаружить компромисс и неприятелей не наживать. А в то время, когда меня кто-то обижает, вспоминаю моего приятеля Володю Винокура, что наблюдает на обидчика в упор и говорит: «Кто это?» Это лучше, чем склоки.
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
Компромисс в отношениях. Как слышать друг друга?
