Татьяна полякова: настоящее и будущее российской литературы и книги
Узнаваемая русский писательница Татьяна Полякова поведала Доводам семь дней о настоящем и будущем книги и российской литературы. Из-за чего детективный жанр самый популярен в Российской Федерации?
Меня довольно часто задают вопросы, из-за чего сейчас детектив так популярен и не показатель ли это некоей читательской деградации, глобального падения интереса к важной литературе? Я не склонна драматизировать обстановку.
Читательский интерес неизменно неравномерно распределялся между популярной литературой – она же массовая – и элитарной. Это естественно.
Вероятнее, с какими-то вариациями, таковой расклад и останется.
Сейчас детектив многолик. Он занял ниши самых различных жанров!
Вспомните годы перестройки, 90-ые, в то время, когда внезапно стало неясно, как трактовать историю и жанра исторических, военных приключений стали избегать. Приключенческой литературы просто не стало!
Нет романов про разведчиков, про гражданскую войну не-давно не оказались такие эпические полотна, как «Тени исчезают в 12 часов дня». Подобную литературу неизменно весьма обожали, и внезапно она провалилась сквозь землю.
А природа не терпит пустоты: все освободившиеся ниши занял детектив. Он стал разноплановым. Сейчас это уже не просто таинственная история, где фактически не выписаны характеры персонажей, нет психотерапевтической глубины, а воздействие не выходит за рамки расследования.
Детектив Сейчас – это криминальная драма либо полноценный многоплановый роман, к тому же и с лихо закрученным сюжетом. В современном детективе возможно и колоритная историческая составляющая, и элементы мистики, и узкие психотерапевтические коллизии, имеется детективы-триллеры, детективы–мелодрамы а также философские притчи Сейчас остросюжетная проза – это литературный мэйнстрим.
И все самое занимательное в последнии месяцы написано как раз в этом жанре. Оставаясь таким многоплановым, детектив и дальше сможет удерживать собственные нынешние завидные позиции.
Секрет успеха литературного произведения несложен: читателю нужна яркий герой и увлекательная история, которому сопереживаешь. Важная литература на данный момент, увы, грешит отсутствием и того и другого.
Довольно часто воздействие происходит в каком-то вневременном пространстве, в другом прошлом либо будущем. Вариации в духе Кутзее, лишь намного хуже. Вот люди и просматривают Кутзее, а его бессчётных подражателей вниманием обходят.
Вариации постмодернистского толка – это нескончаемые предположения устройства мира по окончании ядерной войны. Грустные, само собой разумеется, версии и неувлекательные. К тому же Голливуд все это отработал и отыграл со всех сторон еще в 90-ые годы.
А попытки представить яркий вариант развития таких событий никак не убеждают.
У отечественной современной важной литературы имеется громадная неприятность–она не вызывает сопереживания. Тяжело увлечь читателя невнятной историей, в которой действуют какие-то необычные и малосимпатичные тётеньки и дяденьки Оттого таковой популярностью и пользуются книги Дины Рубиной, которая постоянно предлагает и захватывающую историю, и живых, убедительных и броских храбрецов.
Второй пример: Виктор Пелевин. В его книгах золотое правило – история плюс храбрец неизменно соблюдается, что и разрешает ему быть одним из самых популярных авторов.
Сталкиваясь с рассуждениями о будущем русского литературы, довольно часто слышу прогнозы о том, что печатную книгу не так долго осталось ждать вытеснят гаджеты.Я, непременно, признаю преимущества ридеров – огромная память, портативность, возможность очень многое настроить «под себя», скоро обнаружить необходимую информацию и дешево скачивать каждые произведения Наряду с этим они дают только обнажённую данные, а не эмоции.Я реально большое количество просматриваю, беря книги ежемесячно тысяч на пять. Само собой разумеется, это дорого!
И все-таки я предпочту тащить с собой в путешествие 8-10 книг, а собственный классный ридер я уже благополучно передарила И таких — верных простой книге людей — довольно много. Само собой разумеется, великое дело – привычка. Но дело не только в ней.
Нейробиологи уже доказали, что мозг человека принимает электронную книгу хуже, чем хорошую.Кстати, не просто так и бизнес сейчас ориентирован на книгоиздание: в последние два года продажи электронных книг – это только 20% рынка, другое – печатная книга.
Во всем мире издательства на данный момент чувствуют себя хорошо. Я довольно часто езжу в Италию и вижу, что в том месте раскрываются новые книжные магазины, в Англии мода на печатные книги А вот в Российской Федерации я, увы, не встречаю новых книжных магазинов.
Обстоятельств пара, по-моему точке зрения. В первую очередь, утверждение, что мы были «самой просматривающей страной в мире» не более, чем миф. Да, в каждом уважающем себя доме были книги. Но не все их просматривали.
В советское время книга — среди них и показатель благосостояния, поскольку как и очень многое они являлись дефицитным товаром.
Вторая обстоятельство- бумажная книга стоит дорого. И людям с низким доходом, а таких у нас, к сожалению, большая часть, они просто не по карману.
Как не плачевно, обстановка вряд ли изменится в лучшую сторону и громадна возможность, что скоро печатная книга будет привилегией людей состоятельных. Еще один фактор социального неравенства.
В этот самый момент сходу поднимается вопрос о детской книге. Так как прекрасно иллюстрированную книжку для детей никаким гаджетом не заменишь.
Я замечательно не забываю многие собственные детские книги, а на данный момент мои внуки залистывают до дыр любимейшие страницы. Книга – это еще и возможность постоянно обратиться к нужным строкам, заметить понравившуюся картину.
И любой ребенок должен иметь такую возможность.
Остается лишь захотеть нам всем, дабы цены на детские книги держались в разумных рамках. Быть может, имело бы суть возвратиться к датированию издания детских книг, как это было в советское время, дабы книга прекратила быть роскошью!
Не просматривающие дети вырастают в достаточно необычных взрослых, от которых не приходится ожидать ума-разума.
В СССР образование подняли на довольно высокий уровень: отличие между дореволюционными четырьмя классами церковно-приходской школы и советской восьмилеткой все-таки была большая. Исходя из этого и книгочеев было большое количество.
А вот в средневековье чтение было элитарным занятием: низшим сословиям просматривать было некогда, нечего, да и незачем. на данный момент, наверное, дрейфуем к такой же ситуации.
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
ЗА ВСЁ Благодарю, ХОРОШИЙ ПРИЯТЕЛЬ — МОНТАЖ ТАТЬЯНЫ СИТНИКОВОЙ
