Жизнь в стиле экшн
У данной актрисы нет возраста, а ее талант, жизнелюбие и шарм приводят к уважению и восхищение. Зрители «ходят на Аросеву», по причине того, что на таких, как она, держится отечественный театр, да и по большому счету культура.
Природа наградила дочь польской известного большевика и аристократки узким вкусом и ироничным умом к судьбе, что с годами не пропал и проявляется во всем: в отношениях с людьми, манере общения, в еде, одежде, непредсказуемых поступках и разнообразных увлечениях.
— ОЛЬГА Александровна, Театр Сатиры – ваше единственное призвание? Сложившееся амплуа не тяготит?
– В то время, когда я была молоденькой и худенькой, то бывали случаи, когда мне позволяли играть лирических героинь. А позже природный юмор победил. Само собой разумеется, жанр довлеет, иногда хочется из него выпутаться.
Но мое амплуа совсем не помешало мне трудиться в пьесах Островского, Бомарше, Грибоедова, Эрдмана. А на данный момент я удачно завершаю собственную жизнь на сцене – перешла на роли пожилых дам.
Играюсь их с наслаждением. Из недавних премьер спектакль «Ни сантима меньше» – небогатый по философской мысли, но весьма радостный и идет с огромным успехом.
– Из-за чего вас практически не видно в современном кино?
–Я не похожа на крестную мать либо на какую-нибудь воровку. Девушек легкого поведения играться мне уже поздно. Не подгадала со временем. А преподавателей, докторов и других приличных людей в кино на данный момент как-то мало.
В театре еще остались.
– Ваш папа был дипломатом, а у мамы польские корни?
– Она родом из польских аристократов, окончила институт благородных девиц в Санкт-Петербурге. Мама в собственной жизни ничего не умела и ничего не делала за исключением чтения в подлиннике французских романов.
Обожала просматривать романы – в полном оптимизме и полной нищете.
– Ваша мама была в хороших отношениях с Раневской. Имеется у вас воспоминания, которые связаны с Фаиной Георгиевной?
– Я знала ее с детства. Во времена моей голодной молодости она подкармливала меня пирожками из коммерческих магазинов. А в один раз, в 47-м году я застала у нее дома Ахматову. «Это Анна Ахматова.
Знаешь такую?» – «Само собой разумеется». – «И стихи знаешь?» – «Да». Но прочла почему-то не ее стих.
Осрамилась. Фаина Георгиевна помолчала, а позже через паузу сообщила в защиту меня: «А ее мама по-французски вольно говорит».
– О вас говорят не только как о превосходной актрисе, но и как о человеке с сильной гражданской позицией. Вы одна из первых приветствовали отечественных пограничников на протяжении советско-китайского конфликта на острове Даманский.
Первой вызвались отправиться к раненым бойцам в Афганистан. Играли на сцене театра Сатиры в разгар октябрьских событий 93-го года.
Не страшно было?
– Само собой разумеется, страшно. Но, пологаю, что с гражданской позицией вы преувеличиваете.
Это легко свойство характера. Я обожаю приключения разнообразные, и мне нравится использовать собственную профессию в экстремальных условиях.
По причине того, что в то время, когда на каком-нибудь вертолете летишь под обстрелом, а позже играешься на грузовике и видишь радостные лица людей, каковые только что стреляли либо сидели где-нибудь в засаде, то чувствуешь – вот это жизнь! И осознаёшь нужность собственной профессии.
– Вы появились за одни сутки со Сталиным. Говорят, что в один раз в сутки вашего рождения он сделал вам презент.
Это действительно было?
– Не совсем так… Моя встреча с ним была в 1935 году на авиационном параде в Тушино.
Папа забрал нас с сестрой в том направлении. Вот тогда Сталин и вручил мне цветы, подаренные ему какой-то парашютисткой.
А выяснив, что я, как и он, появилась 21 декабря, сообщил: «Желаете, отпразднуем совместно?» В моей детской памяти Сталин остался как хороший взрослый: смеялся, шутил… Через два года папу, как и многих ветхих коммунистов, арестовали, а после этого расстреляли.
– Это как-то очень плохо отразилось на вашей жизни?
– Мне предлагали вступить в комсомол и отречься от отца. В комсомол я так и не вступила и фамилию поменять не стала.
Кроме того поколотила старшую сестру, которую вынудили сделать это.
– Михаил Державин, видевший вас в прошедшем сезоне на встрече жен президентов России, США, Армении и Болгарии, подчернул, что вы на фоне этих президентш смотрелись легко превосходно. У вас красивые туалеты и хороший вкус, вы можете носить дорогие украшения.
А как вы относитесь к сегодняшнему гламуру?
– Я не в кошмаре, не желаю казаться старомодной и не являюсь старомодной. Мне очень многое сейчас нравится, но имеется то, что чересчур. Думаю, это оттого, что весьма долго нас держали в тисках серого цвета, немодных причесок, шестимесячных ботинок и завивок без каблуков.
Мы через чур продолжительно ходили в туфлях цвета кофе с молоком. Из этого такая разнузданность сейчас, но я надеюсь, это пройдет и вкус восторжествует.
– А сейчас где вы в большинстве случаев пополняете собственный гардероб?
– По большей части, за рубежом. Но сейчас и у нас появляются приличные бутики для не через чур молодых и дистрофичных.
Вот, к примеру, Марина Ринальди делает стильные и уникальные вещи для больших размеров.
– Имеется у вас секреты красоты? Как вы за собой заботитесь?
– Вот никак. Возможно, в этом-то и имеется какое-то открытие в косметике.
Я стараюсь, само собой разумеется, хорошим гримом пользоваться, дабы кожа по окончании него не сохла. массажей и Никаких масок для лица не делаю. Легко стараюсь больше посещать на воздухе. сон и Чистый воздух – вот что необходимо для красоты.
– Что не считая театра заполняет на данный момент вашу жизнь?
– Другое – отдых. Я круглый год стараюсь жить на даче. Сейчас хожу, собираю грибы.
Мне нравится выйти на крыльцо и заметить цветы и деревья, каковые я сама посадила.
– А в преферанс вы сейчас не играетесь? Имеется громадная книга «Русский преферанс», где обрисованы все узнаваемые русские преферансисты: Лев Толстой, Достоевский, Евтушенко…
Вы в том месте также имеется.
– Я обожаю преферанс, но моя компания распалась совсем. В нее входили Татьяна Пельтцер, Валентина Токарская, Геннадий Зельман.
К сожалению, никого из них уже нет в живых.
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
Life-style Action
