Будущее отменяется?
На классической Столичной интернациональной книжной выставке-ярмарке (7–12 сентября), что проходит ежегодно на территории ВДНХ, были представлены все книжные новинки сезона.
Новый павильон №75 встречал визитёров простым гулом оптимистичных голосов. Это авторши якобы бестселлеров – все большие коммерческие издательства обожают выводить в свет дам среднего возраста, каковые, по их заверениям, и пишут два-три «романа» в год. (А вовсе не бригады оголодавших преподавателей и аспирантов филфаков.) Эти-то «Татьяны Эс», «Ирины Му» и «Анны Бэ», сменяя друг друга, галдят беспрерывно.
Я несколько мин. налюбовалась «Мариной Ко», творцом супербестселлера «Худеем до основания». Она уверяла толпу внимающих ей, как пророку, читательниц, что основное – не есть по окончании 18.00 вечера, а я с малым вздохом прошла дальше.
Так как на том свете за все эти фокусы с обманом доверия (смертный грех) гореть бабонькам в аду! Обязана предотвратить.
Дальше сидел настоящий автор – Юрий Поляков. Он застенчиво потупился, в то время, когда ведущий в микрофон назвал его «единственным современным писателем, которого возможно просматривать!» Как говорится у Булгакова, «поздравляю вас, гражданин, соврамши».
Счастье гостило не тут – оно поджидало меня у соседнего стенда.
В том месте, в скромной коричневой кепочке, с комфортным добрым видом, сидел, как лесовичок, сам Василий Песков. 1930 г.р., гордость и легенда русской журналистики, основной природовед Отечества, создатель и ведущий (с 75-го по 90-е годы) программы «В мире животных».
Более полувека он наполняет неспешной, хорошей русской речью собственную дивную рубрику «Окно в природу» в «Комсомолке». Но, и Фриске с Семенович, как и других мучеников гламура, до известной степени возможно также счесть «природой».
Очерков Пескова накопилось столько, что хватило бы на солидный семитомник. Приобретя одну книгу наугад, я тут же принялась просматривать о том, как верно собирать березовый сок, что за звуки издают ежики (вправду свистят, как в песне) и до чего хитро устроено логово волкаСчастливый человек – Василий Песков!
Не требуется ему замечать неприятные физиономии опостылевших политиков либо смотреть за унылыми судорогами экономики. Он избрал благую и неиссякаемую (до тех пор пока что) часть.
Приобретя очередной путеводитель по Европе, я была вознаграждена двумя экземплярами издания «Около света» и справочником по Столичному метро, что пара примирило меня с нелюбимым изданием. Ну, не нравится мне обновленный «Около света» – по причине того, что не может быть на свете научно-популярного гламура.
Это соединение противоестественно. Но щедрость издателей приятно удивляет!
Столичное метро я обожаю и при случае постоянно забредаю на самую любимую станцию – «Площадь Революции». Тут в нишах, скорчившись, торчит медная советская нежить, более 70 штук, и люди с умным и смущенным видом трут шнобель «собаке пограничника» во выполнение жажд.
Что сделаешь, поскреби отечественного христианина – в обязательном порядке проступит заправский язычник.
У моря новых книг я увидела любопытную новую волну: практически совсем провалились сквозь землю утопии-антиутопии, рисовавшие (в достаточно мрачных тонах) близкое будущее России. Эта тема как будто бы закрыта – по всей видимости, будущее России так прояснилось и утвердилось, что никого творчески не тревожит.
Но набирает силу тема близкого прошлого, 90?х годов. В том месте, само собой разумеется, страшновато и грязновато, но – вольно и ярко.
Вот и новая книга Владимира Маканина «Две сестры и Кандинский» – об этом времени. Написанная с достаточно необычной для этого писателя простотой и похожая скорее на киносценарий.
Она говорит о молодых культурных дамах, дочерях советского диссидента. Зря ищут они собственный счастье среди новых храбрецов времени – начинающих политиков и рок-музыкантов.
Это мнимые храбрецы, помимо этого, из-за их гордых плеч назойливо вылезает когтистая лапа КГБ. Они либо сами стукачи, либо дети стукачей
Маканин так и не сумел полюбить собственной упрямой и сумрачной уральской душой основную кадровую кузницу страны. Не получилось у него. Да и стукачи ему так же, как и прежде ужасны.
Маститый автор рисует большой образ Бати, старика-стукача, что отправился в Сибирь отыскивать посаженных по его доносу людей. Что характерно – все они простили его и стали наилучшими приятелями.
Покаянный вояж затянулся на много лет! Весьма русская история, и прекрасно бы ее вправду экранизировать.
В прошлое нырнул и журналист Евгений Додолев, собравший публицистическую книгу «Взор»: битлы перестройки». Это достаточно сумбурный, но увлекательный рассказ о самой популярной перестроечной телепередаче, в которой когда-то и сам создатель принимал участие лично.
Неповторимое перестроечное телевидение делалось занятными людьми, и просматривать о них весьма интересно. Славное смелое прошлое бросает на их – сейчас потускневшие – лица красочные и тёплые отсветы. Да, было!
И прошло начисто. Тип перестроечного (как бы честного, как бы гражданственного) тележурналиста вывелся из природы.
Додолев – создатель наблюдательный, трезвомыслящий и не добрый, это хорошее сочетание. Но всей правды он в собственной книге не сообщил. Это оставило у меня некое чувство разочарования.
Скажем, он убедительно отвергает версию виновности Б. Березовского в убийстве Влада Листьева. Тогда кто?
Убийца Листьева стоял в первых последовательностях у его гроба – пишет Додолев. Запрещено же так играть на нервах, дорогой товарищ журналист, знаешь – сообщи, не знаешь – не мучай, в противном случае развел тут шекспировские страсти. В том месте в первых последовательностях десятки человек было, я стала с кошмаром вспоминать, кто как раз, и сейчас всех подозреваю
«Вот что наделали песни твои!»
А для ума я купила томик Александра Введенского, фантасмагорического поэта, погибшего в застенках НКВД перед войной. Вместе с Хармсом, Олейниковым, другими гениями и Шварцем, Введенский создавал великую детскую литературу 20–30-х годов. (В его пересказе, например, мы знаем сказки братьев Гримм.) Собственные ужасные, остроумные до сумасшествия, взрывающие сознание «взрослые» стихи поэт писал в стол, без надежды на публикацию.
Кстати, тогда у Введенского и его друзей также не было эмоции будущего – и однако оно наступило, кроме того для их запретных, запрятанных произведений.
Так что отыщем в памяти узнаваемый афоризм, приписываемый Корнею Чуковскому, – «в Российской Федерации нужно жить продолжительно, тогда до чего-нибудь доживешь» – и не будем унывать.
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
