Карловы вары — 2017: русские отличились
Здравствуй, здравствуй, кинозрители и дорогие читатели! Интернациональный кинофестиваль в Карловых Варах, что в период СССР шёл через год с Столичным, а сейчас стал ежегодным, не только отобрал русские фильмы в две главные конкурсные программы, но и наградил их!
Приз за лучшую мужскую роль взял участник главного конкурса Александр Яценко из фильма «Аритмия», а Гран-при в конкурсной программе «К Востоку от Запада» взял режиссёрский дебют Александра Ханта «Как Витька Чеснок вёз Лёху Штыря в дом калек».
ПРО фильм «Аритмия» я уже писал в статье о фестивале «Кинотавр» (в номере от 15 июня). Фильм одного из самых занимательных современных режиссёров Бориса Хлебникова про молодого доктора «скорой помощи», которому приходится сражаться с бюрократом-главой днём и волноваться домашние неурядицы ночью, открывает нам актёра Александра Яценко с новой стороны.
И в прошлых фильмах Хлебникова актёр смотрелся весьма органично, но в этом случае Яценко показывает ещё более широкий диапазон актёрских возможностей, создавая броский образ несложного парня, обосновывая, что обычных людей в его выполнении не бывает. Происходит кроме того какой-то оптический обман: маленького роста, довольно часто с измученным лицом, храбрец в исполнении Яценко как словно бы светится негромкой внутренней гордостью.
И высокое жюри МКФ в Карловых Варах справедливо оценило как раз эту актёрскую работу.
А второй русский фильм был включён в конкурсную программу фестиваля «К Востоку от Запада», которая, по мысли организаторов, позиционирует фестиваль как мост между Западом и Востоком. И тут были собраны весьма занимательные фильмы.
То, что отечественный режиссёр-дебютант Александр Хант как раз в данной секции взял Гран-при, – это настоящая победа. Фильм «Как Витька Чеснок вёз Лёху Штыря в дом калек» удивляет не только «кратким» заглавием, но и сатирическим преображением жанра роуд-муви (дорожное кино).
Главный герой Витька Чеснок в исполнении Евгения Ткачука (Григорий Мелехов «Негромкий Дон», Пётр Верховенский «Бесы») предстаёт на этот раз как приблатнённый «настоящий мальчик», трудящийся на фабрике по переработке отходов из пластика. Его жизнь идёт по раз заведённому кругу, фабрика – бар – дом, куда его пьяного привозит опостылевшая супруга.
Но авторы фильма умудрились сделать эту обыденность такой смешной и яркой, что за храбрецом начинаешь следить с неподдельным интересом. Одни «красовы» лимонного цвета, каковые в раздевалке надевает Чеснок, избавившись от рабочих кроссовок, дают сигнал: будней не будет.
Легко «кося» под храбреца «Заводного апельсина» Стэнли Кубрика, Евгений Ткачук наделяет собственного храбреца-детдомовца отрицательным, но – подчёркиваю – обаянием. И, в то время, когда начнётся воздействие, мы будем смотреть за происходящим кроме того с каким-то сочувствием.
А воздействие начинается тогда, в то время, когда узнается, что у детдомовца имеется отсидевший папа, у него имеется квартира, но у него что-то наподобие паралича и за ним нужно заботиться. Сам папа в исполнении Алексея Серебрякова – это отдельная песня.
Его снимают в таких ракурсах, что Серебрякова сходу и не определить. До тех пор пока мы со слов Чеснока знаем, что он бил мать черенком от швабры, позже кинул её, а она – в петлю.
Дитя – в детский дом. И вот сейчас за данной мразью заботиться? Поразительно, но в фильме не говорят матом. Оказывается, возможно подобрать таковой сленг, что по экспрессии совсем не уступает «народному языку».
И полное чувство, что Чеснок в противном случае как матом о папаше, что и имеется Лёха Штырь, не отзывается. Меньше, он решает везти его в дом калек, а квартиру применять как сексодром для утех с подругой из бара.
Но бюрократы дают направление на папашу в дом калек достаточно радостное. Ближайший дом, где имеется место, за тысячу километров.
Итак, тут завязка и экспозиция заканчиваются, начинается роуд-муви. Что предстоит пережить храбрецам на протяжении их путешествия по стране, как раскроется образ Алексея Серебрякова и что в их жизни будет означать храбрец Андрея Смирнова – это всё заметите в кино.
Сообщу лишь, что это будет весёленькое путешествие. И добавлю, что в фильме совершенно верно прописаны роли второго замысла, что делает историю неизменно более насыщенной.
Так что Студию VGIK-Debut (продюсеры Фёдор Попов, Владимир Малышев) поздравляю с победой!
Фильмы других государств, представленные на фестивале, были очень разнообразны, но хотелось бы выделить те, каковые немного подняли покрывало тайны с жизни, европейцам неизвестной, но пульсирующей совсем рядом. Мы видим её глазами подростков, каковые должны к ней приспособиться.
И на отечественных глазах из пареньков, готовых делать что-то хорошее, преобразовываются в настоящих монстров. К примеру, киногерой «Ещё» режиссёра Онура Сайлака (Турция) желал бы обучаться, но у его отца на него другие замыслы.
Неспешно делается ясно, что папа – участник транзита нелегальных сирийских беженцев, а сынок обязан спускать к ним в бункер пропитание и выносить нечистоты в ожидании следующего этапа трафика. С одной прекрасной сирийской девушкой ребёнок идёт к морю и плещется в волнах, в последний раз испытывая что-то похожее на счастье.
Позже он заметит, что эту девушку папа даст собственному партнёру для удовлетворения похоти. Уже готовый побить насильника камнем, ребёнок попадает в лапы отца, что растолковывает ему жёсткие законы бизнеса: в случае если партнёру нужна дама, он ему её даст. «А если он захочет меня?
Ты и меня ему дашь?» – задаёт вопросы сынок. Тут папаша уже не выдерживает и избивает ребёнка достаточно грубо. И с ним что-то происходит. Человеческое исчезает.
Перед нами зверёныш. Над очередной партией сирийцев в бункере он уже не составит большого труда издеваться, не то что не будет кормить, а перекроет доступ воздуха.
И с удовольствием будет наблюдать на мониторе, как несчастные задыхаются. И это всё на фоне красивого Эгейского моря, на побережье которого происходят события фильма
Второй ребёнок из фильма «Чамбра» (режиссёр Джонас Карпижнано, Италия) живёт в цыганском таборе в Калабрии, и ему 14 лет. Пример, как вести себя молодому человеку, он может брать лишь со старшего брата, законченного жулика.
Рядом с цыганами живёт ещё африканская община, с которой храбрец Пио успевает подружиться, пока брат сидит в тюряге. А промышляет он тем, что в поездах ворует чемоданы, каковые наивные итальянцы оставляют в особых отсеках ЖД вагонов.
Наряду с этим вырученные деньги относит бабке – она основная в их бессчётной семье. Но вот брательник выходит из колонии, и у него созревает замысел ограбить склад африканцев.
Тут намечается конфликт: кому поменять – приятелям либо брату. От безвыходности Пио плачет, но выбирает брата.
А тот посвящает его в мужчины, отведя к девушкам легкого поведения. На протяжении орального секса камера самую малость замирает, а так она всё время движется, всё время скользит, передавая ритм данной жизни, неизвестной живущим рядом белым итальянцам.
К концу фильма мы приобретаем очередного сформировавшегося подонка, что, как и его турецкий собрат, готов на всё.
Увижу, что таких фильмов раньше не было. Кинематографисты бьют тревогу . Ну не нравится им, что европейская толерантность плодит чудовищ.
Политическая корректность уступает место художественной правде.
И на этом я, Сергей Шолохов, прощаюсь с вами, до свидания, пока-пока!
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
2017 Карловы Вары Бессмертный полк
