Валентин гафт: подлинная поэзия — есть тайна
Валентин Гафт известен не только как мастер сцены и кино, но и как создатель легендарных эпиграмм. заслуженый артист России поведал о собственном увлечении поэтическим творчеством и о том, что именно он вычисляет настоящей поэзией.
— Вы не весьма любите общаться с прессой, а собственные стихи просматриваете на публике?
— Само собой разумеется, просматриваю. Общение со зрителем, с читателем для меня принципиально важно, не смотря на то, что и рискованно.
В первых числах Марта вместе с поэтом Валерием Краснопольским мы планируем провести в Израиле поэтические вечера, на которых познакомим публику со стихами безвременно ушедшей израильской поэтессы Ирины Неровной. С её творчеством я нежданно познакомился пара лет назад, и оно меня потрясло.
Само собой разумеется, я представлю на свои новые и суд зрителей произведения, например, посвященные моим приятелям, многих из которых уже нет. Одно из них — стих «Хулиганы» Владимиру Высоцкому, которому в январе имело возможность бы исполниться 75 лет.
«Мамаша, успокойтесь, он не хулиган.
Он не пристанет к вам на полустанке.
В войну (Мамаев не забывайте курган?)
С гранатами такие шли под танки.
Такие строили дороги и мосты,
Каналы рыли, траншеи и шахты.
Неизменно в грязи, но души их чисты.
Навеки жилы напряглись на шее.
Что за манера сходу за наган?
Что за привычка сходу на колени?
Умер Маяковский- хулиган,
Умер хулиган Есенин.
Чтобы мы не унижались за гроши,
Чтобы мы не жили, мать, по-идиотски
Умер хулиган Шукшин,
Умер хулиган Высоцкий.
Мы живы, а они ушли В том направлении,
Взяв на себя все боли, отечественные раны.
Горит на небе новая звезда —
Её зажгли, само собой разумеется, хулиганы»
— Во многих интервью Вы говорили, что не любите, в то время, когда Вас хвалят…
— Отвечу словами Пушкина: «похвалу и Хулу приемли равнодушно». К счастью, существует великая русская поэзия- это мой ориентир. И гениальным стихам вторых я неизменно рад.
Возвращаясь к творчеству Ирины Неровной, обязан заявить, что для меня её стихи стали настоящим откровением. Я и сам придумываю, но прочтя её строки был несказанно удивлён и обрадован нежданной встрече с настоящим поэтом.
Жаль, что она погибла юный, не успев написать всё задуманное. Я весьма желаю, дабы творчество Ирины стало родным для ценителей поэзии, дабы люди познакомились с необычным поэтическим миром.
Исходя из этого я и стал инициатором издания её книги « Это, Господи, я…» в Москве.
— Вы бы имели возможность сравнить её с какой-то поэтессой? Возможно, с Цветаевой либо Ахматовой?
Кстати, у Ирины Неровной одно из стихотворений посвящено как раз Марине Цветаевой. Его эпиграф гласит, что она «перед смертью пробовала реализовать мотки зелёной французской шерсти…»
— Я бы не стал сравнивать её с классиками. Для чего?
— Что Вас прикоснулось в её стихах?
— В них было всё, что образовывает высокую поэзию. Она — громадная русская поэтесса. В её стихах имеется любовь, материнство, одиночество, счастье, боль.
Имеется всё, что мы ощущаем.
— А какое место в поэзии занимает вера в всевышнего?
— Настоящая поэзия — имеется верховная тайна. В ней необъяснимая тайная бытия.
Она очищает душу совершает нашу жизнь вправду духовной. Одно из стихотворений Ирины Неровной именно об этом:
«Это, Господи, я…
Я — лишенная памяти,
В горе собственном обращаюсь к Тебе.
Это я, чье незнанье лепило кумиров,
Дабы верить в них» …
— Но в случае если сказать о Вашем творчестве, то себя Вы попытались и в роли драматурга. Как показалась пьеса в стихах «Сон Гафта, пересказанный на данный момент»?
— Полностью нежданно! Идею пьесы мне посоветовала книга Эдуарда Радзинского «Сталин».
Сюжет таковой: Радзинский трудится в архиве, и без того этим увлечён, что ему начинает казаться, что Сталин воскрес и говорит с ним.
— Из-за чего Вы выбрали как раз эту историческую фигуру?
— Товарищ Сталин — одиозная личность, которая покинула собственный след в отечественной истории. Это сложная, «незабываемая» фигура, но «Сон Гафта…» на данный момент не идёт.
— А Как вы относитесь к призам?
— Если тебя награждают, то грех отказываться, но ещё Пастернак написал: «Позорно ничего не означая, Быть притчей на устах у всех». Для меня ответственна оценка читателей и зрителей, награды в какой-то степени её высказывают, но рвение к ним не может быть целью творчества.
Жить и творить необходимо для людей, а время всё расставит по своим местам.
Стих В. Гафта, посвящённое Ирине Неровной:
В то время, когда от счастья сердце замирало,
Ты в двух шагах бродила от беды,
Чужие находя следы,
Ты корни эмоций в душе собственной искала.
Стихи, как Божий луч, пришли к тебе из тьмы,
Природа колыбель твою качала
Река стихов в душе берёт начало,
В то время, когда она жива, не умираем мы.
Михаил Делягин о роли общаков в работе ЦБ
Валентин Гафт — Стих о попсе
